– Живые есть?– Живых нет… Но пропал водитель.– Фамилия водителя? – машинально проговорил Шапилин.В комнате воцарилась тишина. На лице Петра Саввича отразилась растерянность.– То есть как – водитель?! Казарин?!!– Так точно, заместитель начальника гаража особого назначения – Казарин Владимир Константинович! – отрапортовал майор.Шапилин стиснул зубы, а затем с досадой ударил кулаком по столу. Глава 1 За несколько дней до этих событий
«Утро красит нежным светом Стены древнего Кремля, Просыпается с рассветом Вся Советская страна…» – доносилось из репродуктора. Лешка Казарин дожевал на ходу бутерброд, растер щеткой зубной порошок по своим парусиновым ботинкам и, схватив портфель, хлопнул входной дверью. Миновав Чугунный коридор и один пролет лестницы Боярского подъезда Большого Кремлевского дворца, он чуть не снес уборщицу тетю Глашу, склонившуюся с тряпкой над старинными резными перилами:– Мое почтение, мадам!– Привет-привет, красавчик.Лешка не был красавцем в обычном понимании этого слова: долговязая фигура, косматая шевелюра на голове, размашистая походка. Однако все девчонки класса тайно были влюблены именно в него. Не одно девичье сердце разбилось об умные голубые глаза и обаятельную улыбку, которая никогда не сходила с Лешкиного лица. Только вздыхали и мучились девчонки напрасно, потому что его собственное сердце навек и бесповоротно было отдано другой. Той, что в эту самую минуту поджидала Казарина возле Троицких ворот.Первая красавица 10 «А» Танька Шапилина, дочь грозного и всесильного начальника особого сектора ЦК, нетерпеливо прохаживалась вдоль Арсенала. Завидев Лешку, она сняла с груди новенький «ФЭД»:– Стой, ни с места…Казарин на секунду замер, восхищенно уставившись на фотоаппарат:– Откуда?Танька щелкнула затвором.– Отец подарил. За контрольную по математике.– А-а-а… – хмыкнул Лешка, – ту, что ты у меня списала?– А какое это имеет значение? Кстати, я жду тебя последний раз. Ты меня компрометируешь!Лешка подхватил Танькин портфель и, взяв ее за руку, потащил к кремлевской проходной:– Ты сама себя компрометируешь своими знаниями. Он хотел сказать еще что-то назидательное, но в этот момент раздался звук клаксона. Ребята обернулись и увидели притормаживающий черный лакированный лимузин.– О, отец… – растерялся Лешка. – Давно не виделись!– Ты кое-что забыл. – Владимир Константинович протянул сыну сверток. Догадавшись о содержимом, Лешка быстро спрятал пакет в портфель.– Нечего на голодном пайке весь день сидеть, – усмехнулся отец.Танька, наблюдавшая за Казариными, выждала момент и втиснулась в разговор:– Здрасьте, дядь Володь. А вы – на службу или как?– А что, барышня, вас подвезти?Танька поправила бант на косе и, хитро улыбнувшись, сказала:– Не-ет, меня не надо! А вот Лешечку, – она кивнула в сторону Казарина, – просто необходимо: его от голода ветром может сдуть по дороге.Лешка покраснел:– Пап, ты ее не слушай. Она… – Лешка шутя толкнул Таньку в бок, – будущая журналистка! Язык-то без костей…Казарин-старший усмехнулся:– Ладно, хоть это и не положено, садитесь. Вы же не проболтаетесь?– Могила!Шапилина первая нырнула в автомобиль, устроилась на заднем сиденье и втащила за собой упирающегося Лешку.Машина тронулась, выкатилась на улицу Горького, и колеса зашуршали по свежевымытой мостовой. За окошком замелькали дома, магазины, киоски. Лимузин на секунду замер перед светофором возле автобусной остановки. Люди стояли поперек тротуара, игнорируя надпись на асфальте: «Ожидая автобуса, стойте вдоль тротуара». Надо сказать, что постовой пытался навести порядок. Безуспешно. Очередь ненадолго выстраивалась в прямую линию, а затем снова возвращалась в прежнее состояние.Люди с остановки с завистью и опаской глядели на кремлевский лимузин, фырчащий у светофора. Лешка поймал несколько взглядов, и ему стало жутко неудобно. Наконец машина тронулась и снова понеслась по Москве. Свежий ветерок, пробивающийся сквозь ветровик, трепал Танькину челку. Она тоже заметила взгляды людей на остановке и по-своему расценила их.– Эх, дядь Володь, я тоже хочу водителем стать, – вдруг заявила Шапилина.– Хочешь – станешь, – серьезно ответил Владимир Константинович.Лешка рассмеялся:– И будешь своего отца возить с заседания на заседание.Шапилина пропустила мимо ушей Лешкину подначку.– А тяжело на водителя выучиться? – не унималась Танька.– Ой, тяжело! Сначала надо выучиться на извозчика, потом – на вагоновожатого, а только потом – на шофера, – отшутился Владимир Константинович.Танька вздохнула и глянула на Лешку.– Ага, тут выучишься! Контрольная за контрольной… А в июне выпускные экзамены.Лешка тронул отца за плечо:– Пап, притормози тут. А то стыда не оберешься. Лимузин остановился за квартал до школы. Первой выскочив на тротуар, Шапилина махнула ручкой:– Пока, дядь Володь.Лешка был крайне недоволен. Когда они отошли в сторону, он высказал все, что накопилось у него за дорогу:– Не хватало, чтобы ребята в школе увидели, что меня папа провожает. Да еще и на казенной машине… Чего ты копаешься?Таньку подобные мелочи нисколько не смущали. Она остановилась, чтобы поправить юбку, и Лешке пришлось деликатно отвернуться.– Да ладно! – Танька взяла его под ручку. – Скажи мне: у многих из наших родители ходят пешком? А? Заруби себе на носу у нас в стране равноправие!Лешка усмехнулся:– Насчет равноправия – это ты хорошо сострила… Он поставил портфели на землю и сделал в воздухе из пальцев рамку.– Представляю групповой портрет нашего класса: Степка Микоян, Тимка Фрунзе, Васька Сталин. А снизу… Нет, сверху надпись:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100