Старые чувства, воспоминания из прошлого, обиды и горести прошедших лет – все это разом нахлынуло на Лешку.Таня подошла к отцу, взяла его под руку и улыбнулась:– Ну здравствуй, Алеша.Выдержать ее взгляд Лешка оказался не в состоянии. Он опустил голову, зачем-то вытер грязной тряпкой руки и холодно ответил:– Здравствуй… те.Это уважительное «вы» прозвучало как пощечина. Таня побледнела.– С каких это пор мы на «вы»?Но Лешка ничего не ответил, отвернулся и начал сильнее прежнего натирать хромированные детали «паккарда». В глазах у Тани появились слезы. Она беспомощно, как-то по-детски посмотрела вначале на отца, затем на Владимира Константиновича и вдруг, развернувшись, быстро пошла к выходу. Казарин готов был провалиться на месте. Сколько раз он представлял себе эту встречу, сколько готовил для нее нужных и ненужных слов. А вышло все так глупо и нелепо. В какой-то момент он даже хотел повернуться и извиниться, но звук удаляющихся шагов перечеркнул все.Прежде чем отправиться вслед за дочерью, Петр Саввич сделал шаг в сторону Алексея:– Дурак…Шапилин хотел еще что-то сказать, но лишь махнул рукой и стремительно вышел из бокса.Когда он скрылся в арке, все вновь принялись за работу. А Владимир Константинович подошел к сыну и тихо сказал:– Себя не жалеете, мил-человек, подумали бы об отце. Лешка продолжал с усердием натирать капот. Отец наклонился и тихо прошептал:– Пойдешь?– Пойду, – кивнул Лешка.Владимир Константинович закурил и протянул пачку «Казбека». Лешка достал папиросу и добавил:– … в военкомат.Старший Казарин внимательно посмотрел на сына. Лешка положил тряпку на капот.– Папа, мне не нужна ничья забота…– Это не забота, сынок. Неужели не понял? Ты ему нужен. Глава 3 Проснулся Лешка рано от мягкого перезвона кремлевских курантов и гвалта ворон за окном. За три года он отвык от этих звуков, которые в детстве и юности попросту не замечал. Какое-то время он, улыбаясь, с удовольствием прислушивался к подзабытому кремлевскому шуму, пока не вспомнил вчерашнюю сцену в гараже. Ка-зарин тяжело вздохнул, откинул одеяло и поплелся в ванную приводить себя в порядок.А в 8.45 он, опираясь на палочку, уже входил во второй подъезд бывшего Сенатского корпуса. Мимо пробегали люди с озабоченными лицами, кто-то носил коробки с бумагами, солдаты таскали опечатанные ящики с документацией – все говорило о том, что Кремль готовился к эвакуации. Пройдя лабиринтами длинных, довольно невзрачных коридоров, Лешка вошел в приемную Шапилина. Ему навстречу из-за тяжелого письменного стола поднялся средних лет майор. Алексей четко, по-военному, отрапортовал:– Лейтенант Казарин прибыл по вызову!– В курсе! Проходи. Петр Саввич тебя ждет.Майор открыл двойную дверь, и Лешка, набрав полную грудь воздуха, шагнул вперед.Генерал сидел за столом в самом конце своего огромного кабинета. Лешка приготовился еще раз по-военному доложить о себе, но Шапилин кивнул на стул:– Не нужно. И без тебя этого хватает. Садись. Лешка прошел к столу и, сев на крайний стул, уставился в одну точку. Шапилин выдержал паузу:– Обижаешься за вчерашнее? Вижу, что обижаешься. Ну, брат ты мой, по-другому нельзя. Считай, что это проверка. А вдруг ты стал сукиным сыном – шкуру свою от фронта бережешь? Знаешь, сколько таких тут ходит? Алексей даже не шелохнулся.– Все, что касается Татьяны… сами разберетесь. Алексей продолжал молча рассматривать царапины на полировке громадного стола.Вздохнув, Шапилин встал из кресла и подошел к окну.– Видишь, какие дела творятся? Принята команда на эвакуацию.Во дворе грузовики загружались ящиками и коробками. Шапилин сквозь зубы прошипел:– Крысы! Завтра фриц подойдет к Москве – все эти твари, как крысы, побегут. А мы останемся! Останемся, Леха?Алексей поднялся со стула и твердо ответил:– Моя задача служить там, где я нужен, то есть на фронте, в авиации.Глаза Шапилина сделались холодными как сталь.– А вот реши мне, друг ситный, такую задачу. Представь себе, что человек заходит в свой кабинет. За дверью остается охрана. А через несколько минут человека того находят с пробитым черепом. Окна закрыты изнутри, в комнате никого нет, но человек – мертвый. Когда и как это могло произойти?Алексей поднял голову.– Это произошло здесь, в Кремле?– Допустим.Шапилин вдруг стремительно подошел к нему, подвинул стул поближе, сел, подался вперед и зашептал:– Два дня назад тут, в Кремле, убит мой заместитель…О том, что вернулся Леша Казарин, Вера Чугунова узнала от Тани. Та позвонила ей и, захлебываясь от счастья, минут тридцать говорила только о нем. Даже вспомнила, как ездила к Казарину в Качу через полгода разлуки, как случайно увидела его возле проходной с другой девушкой, как, рыдая, бежала обратно на вокзал, хотя теперь уверена, что это была обычная курсантская увольнительная. Тем более, рядом шел Вася Сталин и тоже не один.То, что за этой прогулкой ничего серьезного не стояло, Вера знала. Ведь после возвращения из Качи Таня очень быстро вышла замуж, и Вера посчитала возможным написать Казарину письмо. Только вот когда получила ответ, несколько месяцев не могла прийти в себя. Ей хватило душевных сил не прервать отношений с Ша-пилиной, хотя первое время она готова была ее убить. Ведь о Танькином замужестве Казарин в тот момент уже знал, но все равно писал, что никого, кроме Тани, для него не существует. Извинялся, нес какую-то чушь про школьную дружбу…И вот теперь этот звонок, после которого сидеть дома Вера уже не могла. Почти час она гуляла по Александровскому саду, ничего не слыша и не видя вокруг. Из задумчивости ее вывел голос Левитана. Репродуктор висел на углу улицы Горького.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100