Влезть или вылезти незамеченным через окно панинского кабинета не было никакой возможности.«Ерунда какая-то, – еще больше взвинтил себя Лешка. – Получается, что убийца растворился в воздухе, или он был в сговоре с охранником, или охранник все-таки куда-то отходил…»Казарин раздраженно сплюнул, поняв, что чем дальше, тем больше запутывается. Оглядевшись еще раз, он вышел из кабинета, захлопнув за собой дверь. Глава 4 Через час Лешка сидел в отдельной комнате и заметно нервничал. Допрос он никогда в своей жизни не проводил, поэтому беспрерывно курил. Дверь открылась, в комнату зашел человек в военной форме, положил перед Ка-зариным объемистую канцелярскую папку с тесемками и так же молча вышел. В папке находились какие-то бумаги, стенограмма допроса и личная карточка офицера охраны Горюнова с его фотографией…А через пятнадцать минут дверь опять распахнулась, и в комнату ввели человека в наручниках.– Арестованный Горюнов доставлен, – отрапортовал конвоир, затем усадил арестованного на стул в углу и замер в ожидании дальнейших распоряжений.Перед Лешкой сидел молодой парень с сильно исхудавшим лицом. Форма на нем висела мешком: сказывалось отсутствие ремней. Глаза запали и выражали лишь апатию к происходящему. Распухшие губа и нос свидетельствовали о недавнем допросе с пристрастием.– Снимите, пожалуйста, наручники, – попросил вежливо Казарин. Он еще не привык раздавать команды и поэтому несколько робел. Конвоир повиновался.– Вы свободны.Сержант отдал честь и вышел.– Давайте знакомиться. Меня зовут Алексей… Вспомнив, что он теперь лицо официальное, Лешка добавил:– …Алексей Владимирович Казарин. Моя задача – разобраться в этом запутанном деле. Я ясно излагаю?Арестованный Горюнов испуганно заморгал слезящимися от яркого света лампы глазами.– Я во всем признаюсь. Только скажите, что подписать? Слезы покатились по его щекам. От неожиданности Алексей опустил глаза и тихо произнес:– Успокойтесь, успокойтесь, Горюнов. В чем вы признаетесь?– Во всем. Вам лучше знать.Лешка подошел к арестованному, заметил, как тот в испуге вжал голову в плечи, и протянул ему папиросы. Горюнов дрожащими руками взял одну, закурил, после чего немного успокоился.– Давайте обо всем по порядку. Что входило в ваши обязанности как помощника Панина?Горюнов испуганно глядел на молодого следователя.– Так сразу и не скажешь… Да, в общем, все. Бумаги, машину заказать, отвезти-привезти чего-нибудь. Все не упомнишь.– В тот день в 22.50 вы вышли с Паниным с совещания и направились в его кабинет. Так?Горюнов напрягся, вспоминая.– Так.– Примерно в 22.55 вы оказались в приемной. Что было дальше?– В том-то и дело, что ничего…Горюнов попытался пододвинуть табурет поближе к столу, но не смог этого сделать: он был намертво прикручен к полу.– Панин, Сергей Порфирьевич, встретился с товарищем Шапилиным, получил от него какую-то папку, и мы пошли к себе. Ну, вы понимаете?Лешка кивнул.– Потом Сергей Порфирьевич приказал распорядиться насчет машины. Он собирался работать на даче. Затем зашел в кабинет и… все.Казарин вновь кивнул.– Вот вы мне не верите, а так все и было, честное слово.Лешка улыбнулся.– Верю. Я даже знаю, почему вы ничего не слышали. Горюнов удивленно посмотрел на странного следователя.– Меня интересует другое: выходили ли вы из приемной с того момента, как вошли в нее с Паниным, до того момента, когда обнаружили тело?Горюнов заволновался.– А как надо ответить? Лешка опешил.– Что значит «как»? Правдиво. Горюнов опять заморгал глазами.– У вчерашнего следователя своя правда, у вас – своя. Казарин вздохнул и сел на стул.– Горюнов, я не собираюсь вас бить. Мне нужно знать, отходили ли вы, скажем, по нужде. Ведь могло такое быть?Арестованный отрицательно замотал головой.– Детьми клянусь: сидел, как пес на цепи, и ждал… Лешка устало затушил окурок.– Когда вошли, что-нибудь необычное заметили? Ну, кроме трупа, конечно.Горюнов замотал головой.– Нет, мертвая тишина… Одно скажу точно, – неожиданно зашептал арестованный, – как будто досками гнилыми пахло…– Досками? – переспросил Казарин.– Угу. Гнилыми…Перейдя ночную площадь, Казарин подошел к Арсеналу, где в уцелевшей после бомбежки части продолжал размещаться Кремлевский полк. Дорогу ему преградил дежурный офицер.– Что надо, лейтенант?Лешка показал удостоверение, которое выписал ему Шапилин. Изучив его, офицер коротко отдал честь. Лешка в ответ улыбнулся.– Послушай, некогда церемонится. Где у вас тут караульный журнал?– А чего ищешь-то, лейтенант Казарин?– Мне нужен развод, дежуривший на стене со стороны Никольских ворот в ночь с 10-го на 11-е.Офицер зевнул.– Чего их искать? Это мое дежурство и было. Иди в казарму. Третья койка у окна – рядовой Рясков. Койка сверху – рядовой Яновский. Да пойдем, я тебе их сам разбужу. Случилось чего? – уже на ходу спросил дежурный.– Да нет! Кое-что узнать у них надо.Они зашли в казарму, где в темноте раздавался молодецкий храп. Найдя положенные койки, дежурный растолкал спящих.Рядовые, увидев офицеров, вскочили и вытянулись по струнке.– Вольно, вольно, бойцы…Дежурный внимательно посмотрел на перепуганных солдат, затем перевел взгляд умных глаз на Казарина.– Ну чего, я пошел?Лешка кивнул и, сняв фуражку, приказал солдатам:– Садитесь.Оба парня опустились на нижнюю койку и сонными глазами уставились на Казарина. Он присел на подоконник.– Значит, так, орлы. Я буду вам задавать вопросы, а ваше дело вспоминать и отвечать ясно и прямо. Договорились?– Так точно, товарищ старший лейтенант. Лешка пригладил взъерошенный чуб.– Вы дежурили с десятого на одиннадцатое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100