Мертвая тишина царила над лесом, бросавшим непроницаемую тень на реку. Ни один звук не нарушал тишины, кроме жужжания ночных насекомых, легкого шелеста листьев, колышимых легким ветерком, налетавшим с моря, и рокота вод, спокойно катившихся по песчаному руслу.Время от времени между листвой вспыхивали светящиеся точки, тотчас затухавшие, чтобы снова зажечься в другом месте. Но вахтенных не беспокоили эти огни: они знали, что это — светлячки, часто встречающиеся на островах Малайского архипелага. Они так блестящи и ярки, что женщины в этих краях украшают ими волосы, накалывая их на золотые или серебряные булавки.Уже прошел час, а Ван-Горн и Корнелиус, не спускавшие глаз с темной дали, не заметили ничего подозрительного. Вдруг вдалеке пронеслась какая-то черная масса; она с большой скоростью пересекла реку, описав удлиненную параболу. Корнелиус видел, что она отделилась от ствола громадного дерева на левом берегу реки и скрылась в лесу на другой стороне реки.— Ван-Горн, — окликнул Корнелиус своего товарища, — ты видел?— Нет, — ответил Ван-Горн.— В темноте пронеслось что-то черное и так быстро, что я не успел рассмотреть, что это такое.— Птица какая-нибудь…— Нет, оно было слишком велико и не имело вида птицы. Что бы это могло быть?— Не понимаю… Не снаряд ли какой-нибудь, брошенный в нас папуасами?— Дядя говорит, что у них нет ничего, кроме стрел и парангов.В этот момент черная масса снова пронеслась над рекой по воздуху, и до шлюпки донеслось легкое дуновение.— Ну что? Видел? — спросил Корнелиус.— Да, — спокойно отвечал Ван-Горн.— Так что же это такое? — волновался Корнелиус.— Это — кубинг , как его называют малайцы: животное, которое обычно называют летучей кошкой или лисицей.— Лисица, которая летает?..— Эти животные скорее похожи на обезьян, чем на лисиц. Они не очень велики: рост их примерно полметра, голова у них маленькая и похожа на головку белки, шкура темно-рыжая, а у некоторых есть еще длинный пушистый хвост. Пространство в шестьдесят — восемьдесят метров они пролетают совершенно свободно, но эти, что ты сейчас видел, летают еще дальше.— Как же они летают?— Очень просто: на крыльях.— Обезьяны с крыльями? Что за чепуха!— Я ведь не говорю тебе, что у них такие же крылья, как и у птиц. Они снабжены широкой перепонкой, которая идет от передних лап к задним и продолжается до хвоста. Когда в воздухе они перебирают своими лапами, как будто плавая, они действительно летают, и эта перепонка служит им крыльями.— И эти животные водятся тут на острове?— Я видел их в окрестностях Дорея и в заливе; они и здесь должны быть.— Ш-ш…— Еще один?— На этот раз вряд ли летающая обезьяна…Ван-Горн и Корнелиус застыли на месте. С верховья реки донесся шум, как будто от падения каких-то тел в воду. Но тьма была так непроницаема, что и в десяти шагах едва можно было что-нибудь различить— Ты слышал? — спросил Корнелиус.— Да, — ответил Ван-Горн. На этот раз в его голосе чувствовалось беспокойство.— Кто-то прыгнул с берега в воду.— Боюсь, что так.— Может, пираты?— Пираты не проберутся сюда.— Они могли высадиться и отправиться пешком вдоль берега, с расчетом напасть на нас с двух сторон.Ван-Горн ничего не сказал, но отрицательно мотнул головой.— Что нам делать?— Только по-прежнему внимательно следить за обоими берегами. Если это человек, то ему придется перейти отмель, чтобы добраться до нас.— Верно. — Слышишь, опять этот плеск.— И третий поодаль…— Не окружают ли они нас? — в голосе Корнелиуса послышалась дрожь.— О, посмотри туда, — указал Ван-Горн на левый берег реки.Только тогда Корнелиус заметил на поверхности воды продолговатые темные массы, которые медленно продвигались к отмели, взбаламучивая вокруг себя воду.— Что это, лодки?— Нет, крокодилы…— Так здесь водятся и крокодилы?— Да, во всех реках острова.— Они нападут на нас? — волновался Корнелиус. — Как хорошо, что мы, по крайней мере, в шлюпке.— В шлюпке-то в шлюпке, но мы так завязли в песке, что не сможем скоро выбраться на берег. Если крокодилы подплывут сюда, они и в шлюпку могут забраться, и сломать ее ударами хвоста им не так трудно.— Разбудить дядю, Горн?— Разбуди всех. Мне думается, что нам предстоят довольно неприятные минуты.Капитан, Ханс и Лю-Ханг тотчас вскочили, лишь только Корнелиус, растолкав их, шепнул:— Вставайте! Крокодилы!..Капитан, осмотревшись и увидев, откуда движутся крокодилы, сейчас же понял, какая угрожала опасность.— Дело может принять серьезный оборот, — сказал он. — Крокодилы на Новой Гвинее очень хищны и не боятся людей. Что, прилив начался?— Вода как будто начинает подниматься.— Пока прилив не поставит нас на воду, придется защищаться.— Но как же нам защищаться? Стрелять — дикари, пираты ли, другие ли услышат выстрелы и двинутся против нас.— Так-то оно так, но не отдавать же нам себя на съедение крокодилам, боясь привлечь новых врагов. Как только прилив снимет нас с мели, мы доплывем до берега и уйдем в лес. А пока нужно отразить нападение. Но смотрите, стреляйте прямо в пасть: туловище крокодилов покрыто такой крепкой чешуей, что пули только отскакивают от нее.Крокодилы приближались. Теперь было видно, что их не два и не три, а целая стая: двадцать, тридцать, может быть, и больше.Как могли они собраться в таком количестве, когда днем на всей реке не было видно ни одного? Приплыли ли они из какого-нибудь озера или болота, с верховьев реки? Этого никто не мог объяснить, но перед злосчастными моряками теперь вставала новая грозная опасность.Крокодилы, почувствовав добычу, со всех сторон приближались к шлюпке и уже окружили отмель.При слабом свете звезд можно было увидеть, как они раскрывали громадные челюсти с длинными зубами и смыкали их со звуком, подобным тому, какой производит, падая, крышка сундука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53