— Не важно, сэр, — снова улыбнулся он. — Я же, можно сказать, наполовину индеец. Рад, что с вами все в порядке.
— Тебе нельзя быть здесь! Ты в списке смертников!
— Знаю, и горд тем, что оказался в достойной компании.
— Я еще не говорил с сэром Вильямом. Если тебя поймают…
— Не поймают. Они ищут меня в верховьях. Им и в голову не придет, что я посмею появиться так близко от Грин-Спринг. Мне надо вернуть один должок, отец. Покончив с этим, я уйду назад, в лес, и постараюсь обеспечить свою полную безопасность. Не бойтесь за меня. Я не Хэнсфорд и не попаду в ловушку.
— Ты голоден? Сейчас принесут холодной оленины… Эй, Като!
— Я уже видел его, отец, и отлично перекусил на кухне. Б пикеты у замка поставили опытных людей. Я два часа убил. чтобы их обмануть. Никто не знает о моем визите, кроме вас, ваших собак и Като.
— Какие новости, сын? Что происходит в верховьях?
— Бунт окончен, отец.
— Слава Богу!
— Западные фермеры продолжают сражаться, но лишь защищая свои жизни. Восточные, воевавшие вместе с Бэконом, побросали оружие и в панике разбежались. Не сомневаюсь, что губернатор повесит многих из них. С пограничниками же он скоро заключит мир и снова будет получать свои бобровые шкурки.
— Но скоро здесь будут посланцы короля!
— Надеюсь, они остановят казни. Но в любом случае люди короля не станут связываться с Ингремом и пограничными отрядами. Никому на свете не дано победить западных фермеров в их собственных лесах. Они могут бунтовать на протяжении столетий, и губернатору остается только простить их. Передайте ему это.
— Он не станет меня слушать, — нахмурился сэр Мэтью.
— Мы создадим свою империю на равнинных землях Запада, новое племя диких, но свободных людей. Придет время, и губернатор предложит нам мир… и обложит нас налогом. Леди Беркли ведь не сможет покупать кружева и драгоценности, если ее супруг не возродит торговлю пушниной. Там, на Западе, я буду счастливее, чем в любом грязном городишке побережья.
— А как же юная Уокер?
— В самом деле, как она? — резко спросил Ланс.
— Вернулась в Галл-Коув.
— Да, мне говорили.
— Ты не поедешь туда, я надеюсь?
Ланс покачал головой:
— Нет, отец. Есть дела и поважнее. Мне еще надо встретиться с одним старым знакомым, неким пиратом.
— Ах да, — вздохнул сэр Мэтью. — Я о нем почти забыл.
В жизни изгоя есть и свои прелести, решил Ланс. Не надо навещать скучных знакомых, вести бесконечные застольные разговоры… Когда вокруг лишь враги, ни к чему бриться каждый день, носить неудобную европейскую одежду и шпагу.
Ночуя в непролазных лесных дебрях, прислушиваясь к малейшему шороху и треску, он и в самом деле чувствовал себя волком-одиночкой. Дикая полуголодная жизнь оттачивала зрение и слух, укрепляла мышцы, наполняла сердце холодной решимостью.
Пробираясь с наступлением темноты к одиноко стоящим домам и скрючиваясь под открытым окном, он слушал беседы людей. Двор Беркли перебрался в Кикотан. Особо боязливые советники предпочитали ночевать на сторожевых кораблях. Суды продолжаются. Много приговоренных к смерти. Среди них Крю и Фарлоу. Некоторые умирают в тюрьме, не вынеся пыток. Капитан Форк отплыл вверх по реке с каким-то поручением губернатора. Говорят, он видел Лоренса, а его сэр Вильям хочет повесить больше всех остальных. Но Лоренс исчез…
Ланс следовал за Форком по южным тропам. Не стоило дожидаться, пока пират объявится у дома его отца. Рано или поздно он остановится в одной из таверн, там, где эль покрепче…
Ночи стояли морозные. Деревья уже сбросили свой осенний наряд. Пора сбора урожая миновала, и к разоренным войной плантациям подступала зима. В сумке с провизией показалось дно, но Лансу было не до охоты. Третий день он питался чем придется.
Волк вышел на тропу. Он преследовал дичь.
Ружье, томагавк и нож — вот и все, чтобы выжить.
А что потом? Он мог уйти за горы, к Петиско. Интересно, нашел ли вождь свою алмазную пещеру?
Подходя к селению на Джеймс-ривер, Ланс утроил бдительность. Здесь неподалеку пристань, а рядом — таверна Генриетты Харт. Форк уже был у нее. Быть может, Генриетта снова видела его? Тогда охота продолжится…
Дождавшись ночи, он пробрался к окнам таверны. Большой черный пес узнал Ланса и не стал поднимать шум. Заглянув внутрь, юноша насчитал в зале семь моряков и двух служанок. Мужчины были в изрядном подпитии. Они что-то обсуждали и громко смеялись.
Генриетты там не было. Ланс взял собаку за ошейник и, пригибаясь, обошел дом. У задней двери он остановился.
На крыльце стояла женщина с лампой в руках и вглядывалась в темноту.
— Гектор! — позвала она.
— Он у меня, — ответил Ланс и отпустил пса.
— Вы!!!
— К вашим услугам, миледи.
— Что вы здесь делаете?
Ланс прислонил ружье к крыльцу и сел на ступеньки, лаская кудлатую голову Гектора.
— Давно вас не было видно, — сказала Генриетта.
— ОН здесь?
— Да. Спит наверху.
Ланс вскочил на ноги, но Генриетта заслонила собой дверь.
— Подождите. И не надо шуметь. Не хочу, чтобы вы разбудили моего… друга. Сядьте и успокойтесь.
Ланс послушно опустился на место, и Генриетта шепнула:
— Вам нельзя туда входить. Эти люди охотятся за вами.
— Я и сам охотник.
— Знаю. Я тоже. Побудьте здесь с Гектором, я принесу вам поесть.
Он остался на крыльце. Если Форк здесь, то его погоня окончена. Генриетта, конечно же, лжет. Кто может спать при таком хохоте и шуме? Но если он убьет своего врага в доме Генриетты, ее повесят. Так не пойдет. Кроме того, недостойно убивать спящего.
Возмездие и справедливость — в его руках. Сейчас наступит развязка столь сильно затянувшейся истории. Его пальцы прошлись по лезвию томагавка и впились в рукоять ножа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102