— Вот врач, господин! — торжественно возвестил он.Лекарь громко рыгнул, и по комнате распространился запах жареной капусты и винного перегара. Сабин скривился и встал.— Ты умеешь лечить такие раны? — спросил он, указывая пальцем на ногу трибуна.Мужчина пожал плечами.— Я был армейским хирургом несколько лет назад.— А моего племянника чуть в гроб не загнал своими припарками, — язвительно вставил хозяин гостиницы.— Закрой рот! — рявкнул на него Сабин. — Вот десять золотых, — снова повернулся он к врачу. — Ты не выйдешь отсюда, пока этот человек не будет полностью здоров и не сможет продолжить свой путь. Хозяин выполнит любой твой приказ, достанет любое лекарство. От тебя требуется только вылечить раненого. Ты понял меня? Скоро я вернусь сюда и проверю твою работу. Хозяину я оставлю для тебя еще десять монет. Если справишься, они твои. Но если нет...Врач задумчиво потер подбородок. Двадцать ауреев — столько ему и за три года не заработать.— А вдруг он умрет? — спросил наконец лекарь, терзаемый сомнениями.— Он не должен умереть. Начинай работать.Врач бросил на стол полотняную сумку — видимо, с инструментами — и принялся отдирать присохшую ткань с ноги Кассия Хереи. Тот скрипнул зубами и крепко сжал челюсти.— Пусть принесут горячей воды, — распорядился врач. — И материю для перевязки.— Когда осмотришь раны, — приказал Сабин, — спустишься вниз и скажешь мне свое мнение. Корникс, иди к лошадям. А ты, — он повернулся к хозяину, — пришлешь сюда то, что нужно, и подождешь меня в зале. Еще поговорим.Тот выскочил за дверь. Сабин наклонился над трибуном, который открыл глаза.— Ну, вот и все, — сказал он. — Да хранят тебя боги.— Тебя пусть хранят, — шепнул Кассий Херея. — И будь осторожен. Сделай, как я говорил. Надеюсь, мы еще встретимся.«В тюрьме», — мысленно добавил Сабин, повернулся и вышел из комнаты.Хозяин ждал его у подножья лестницы. Трибун отвел Квинта Аррунция в темный угол и крепко взял за грудки.— Помнишь, когда я тут сидел, заходили трое мужчин? Кто они такие?— Н-не знаю, — выдавил хозяин, — клянусь Меркурием, не знаю...— Чего они хотели?— Они... они спрашивали, не проезжал ли тут один человек...— И они описали его?Квинт Аррунций с несчастным видом кивнул.— И это был человек, который сейчас лежит наверху, да?Квинт Аррунций снова кивнул, с еще более несчастным видом.— Что ты им ответил?— Что я никого такого не видел... клянусь, господин, ведь я действительно его не видел...Сабин знал, что это правда — Кассий Херея не заезжал в гостиницу.— Как их звали, тех троих?— Они не сказали. Но...Он умолк.— Ну, говори!— У них была цезарская печать — перстень со сфинксом.«Это хуже», — подумал Сабин.Он очень надеялся, что трусливый хозяин не догадывается, кем были его таинственные гости, и посчитает нападение на трибуна делом рук местных разбойников. А теперь... теперь он будет круглым дураком, если ничего не заподозрит. Но на круглого дурака Квинт Аррунций никак не походил. И если он сообразит, что его раненый постоялец имеет какие-то трения с законной властью, то бедный Кассий Херея вполне может и не увидеть больше милого его сердцу Германика. Если, конечно, боги и этот слуга Эскулапа сохранят ему жизнь.— Ладно, — сказал Сабин.Он отпустил хозяина, снял с пояса кошелек и медленно отсчитал тридцать ауреев.— Двадцать монет — тебе, десять отдашь врачу, если он вылечит того человека. И помни, — он снова схватил Аррунция за рубаху на груди, — у тебя наверху лежит раненый, на которого в дороге напали бандиты. Больше ты ничего не знаешь. — Сабин вперил тяжелый взгляд в покрытое потом лицо хозяина гостиницы. — Больше ты ничего не знаешь, — повторил он медленно. — Очень скоро я или мой человек вернемся сюда и проверим, как ты себя вел. Если хорошо, можешь рассчитывать на награду. А если нет...Сабин отпустил Квинта Аррунция, резко развернулся и двинулся в зал, бросив еще через плечо:— Дай вина.Он присел за стол с кружкой в руке и медленно прихлебывал напиток, размышляя. Вскоре появился врач.— Ну? — хмуро спросил Сабин.— Да, вроде, не очень страшно, — ответил мужчина, косясь на кружку и сглатывая слюну. — Артерия на ноге не задета, мышцы только сильно порезаны. В плече перерублено сухожилие, рука будет теперь плохо сгибаться.«Ну, это еще ладно», — подумал Сабин.— Сколько времени уйдет на лечение?Врач пожал плечами.— Это зависит от разных условий. От его организма, хорошего питания...Он снова со страдальческим видом покосился на кружку.Сабин бросил взгляд на Квинта Аррунция, который уже занял место за стойкой.— Дай ему вина.Врач нетерпеливо вытянул шею.— Есть тут у меня одно хорошее лекарство, — сказал он приглушенно, не сводя глаз с Аррунция, который наливал в кружку пенистый напиток. — На Востоке, когда я был в парфянском походе с легионами Гая Цезаря...— Ну, вот и действуй, — перебил его Сабин. — Только советую не напиваться на работе. За жизнь того человека ты отвечаешь своей, ясно?Врач, уже подносивший с плохо скрываемой жадностью кружку к губам, вдруг опустил руку. Его лицо стало серьезным.— Да, господин, — твердо сказал он. — Можешь на меня положиться.Сабин еще раз окинул недоверчивым взглядом его, Квинта Аррунция, лысого мужчину, который тоже вошел в зал, нескольких остававшихся еще клиентов, встал, повернулся и, не прощаясь, вышел из дома. Глава IIIСенатор Густой, тяжелый зной висел над городом. Раскаленный воздух подрагивал, словно корчась под палящими лучами летнего солнца; на ярко-синем небе не было ни одного облачка, ни один порыв ветра еще не прошелестел по Риму в тот день.Зловонные испарения из сточных канав системы Большой клоаки липким смрадом накрыли грязные кривые улочки Субуры и Эсквилина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158