Воспоминания о тех
временах, когда мы были вместе, вдруг нахлынули на меня вместе с кучей
полузабытых чувств...
Я даже остановился. Зачем все это? Глупо было вообще приезжать...
"К несчастью или счастью, но истина проста и никогда не возвращайся в
прежние места..." - пробормотал я. Зачем мне понадобилось растревожить
все то, о чем я даже и не вспоминал? И все же...
Черт меня побери! Да ведь я в самом деле хотел увидеть ее еще раз. И
никакое письмо здесь ни при чем.
Я шагнул на крыльцо и поднялся по ступеням. Дверь подъезда оказалась
открытой, я вошел внутрь.
То же самое, до мелочей знакомое фойе, та же блеклая и чахлая фиалка
в горшке, с пыльными листьями на столике перед зеркалом в золоченой раме,
которое не раз отражало - слегка искривив при этом - наши объятья.
Лицо мое дрогнуло - на отражении, когда я проходил мимо.
Я начал подниматься по ступеням, покрытым зеленой ковровой дорожкой.
Откуда-то снова донесся вой собаки.
Первый пролет не вызвал у меня ни малейшего подозрения. Все было
совершенно таким же, как и всегда. Я миновал короткий проход мимо блеклых
гравюр на стене и стал подниматься по ступеням второго пролета. На
пол-пути мне послышался сверху странный звук, напоминающий царапанье, а
потом как будто что-то покатилось, что-то вроде бутылки или вазы, которую
катили по деревянному полу. Затем снова наступила тишина, нарушаемая
шелестом листьев в кронах деревьев. Во мне шевельнулось слабое, но
нехорошее предчувствие, и я ускорил шаги. В конце пролета я задержался. На
вид все было в порядке, но я чувствовал непонятный запах, я не мог
определить, что это такое - что-то сладкое, липкое, грязное и почти
наверняка органического характера.
Я подошел к двери Джулии и несколько секунд стоял, ожидая и
прислушиваясь.
Здесь запах казался сильнее, но никаких звуков слышно не было.
Я несильно постучал по темному дереву двери. На мгновение мне
почудился какой-то шорох внутри, но лишь на мгновение. Я снова постучал.
- Джулия! - позвал я. - Это Мерль.
Тишина. Я позвал громче.
Что-то с грохотом повалилось.
Я подергал ручку. Было заперто.
Тогда я дернул, повернул, рванул и выдернул ручку вместе с пластинкой
крепления замка с самим замком.
В тот же момент я немедленно отодвинулся влево, к тому месту, где
находились петли, на которых подвешивалась дверь. Я вытянул левую руку и
нежно надавил кончиками пальцев на дверную панель.
Дверь плавно приоткрылась на пару дюймов. Пауза. Никаких новых
звуков. В щель мне был виден лишь участок стены и пола, акварель на стене,
кусочек красного дивана и зеленый ковер. Я приоткрыл дверь еще немного.
Запах усилился.
Я сделал полшага вправо и нажал сильнее.
Ничего...
Когда я увидел ее, то сразу же отдернул руку. Она лежала поперек
комнаты в крови.
Кровь была повсюду - на полу, на перевернутой и разбросанной мебели,
разорванных подушках.
Я подавил желание тут же броситься вперед.
Вместо этого я медленно сделал шаг вперед, потом еще один, до предела
напрягая все органы чувств. Наконец я переступил порог. В комнате больше
никого и ничего не было...
Фракир крепче сжал мое запястье. Мне нужно было что-то сказать ему
тогда, но мои мысли были в тот момент далеко.
Я присел на корточки рядом с ней.
Когда я нагнулся, к горлу прихлынула тошнота. От двери я не мог
видеть, что у Джулии нет правой руки и половины лица. Она не дышала,
яремная артерия неподвижна. Изорванное, все в пятнах крови платье, голубой
медальон на шее...
Кровь залила не только ковер, но и паркет пола, на котором
отпечатались кровавые следы. Но это не были следы человеческих ног, а
отпечатки огромных удлиненных трехпалых лап с длинными когтями.
Сквозьняк, которого я почти не замечал, проникший в комнату через
открытую дверь спальни за моей спиной, внезапно сильно уменьшился.
Одновременно гораздо сильнее стал странный запах.
Тем не менее я ничего не услышал.
Он двигался совершенно бесшумно, но я знал, что он там. Последовала
новая серия пульсаций у запястья.
Я крутанулся волчком, переходя из положения на коленях в полуприсед и
разворачиваясь.
Я увидел перед собой здоровенную пасть, полную зубов, в обрамлении
окровавленных губ.
Пасть принадлежала собакообразному существу весом в несколько сотен
фунтов, покрытому жесткой, похожей на плесень шерстью. Его уши напоминали
куски древесного гриба, а глаза горели диким желто-оранжевым огнем.
Поскольку относительно намерений этой образины у меня ни малейших
сомнений не было, я с размаху швырнул дверную ручку, которую, как
оказалось, я бессознательно сжимал в руках в течение всего происходящего,
в голову монстра.
Ручка отскочила от костистого выступа над левым глазом зверя, явно не
причинив ему существенного вреда. Существо все так же бесшумно бросилось
на меня.
У меня даже не было времни на то, чтобы бросить слово Фракиру. Те,
кто работают на бойнях, знают, что на лбу животного есть точка,
находящаяся на пересечении двух линий - одна линия проводится от правого
уха к левому глазу, вторая от левого уха к правому глазу. Они убивают
животное, нацеливая удар на дюйм-два выше этой точки. Этому меня научил
мой дядя. Он, правда, никогд не работал на бойне. Но как надо убивать, он
знал...
Поэтому я рванулся вперед и в сторону в тот момент, когда это
существо прыгнуло, нанося молотоподобный удар в смертельную точку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65