Однако здесь нет ничего
необычного для вас. Ни один из смертных никогда не может
заранее предвидеть результаты своих поступков, и тем не менее
все они бывают вынуждены принимать решения. В этом заключается
один из парадоксов человеческого бытия. Нет и не может быть
достаточных оснований для убийства, но в некоторых ситуациях
его необходимо совершить как во имя Добра, так и во имя Зла.
- Но если я совершу ошибку, меня ждет суровый суд и
наказание...
- Никто не вправе судить вас, кроме самой Ананке, или
Судьбы, как ее называют. Она вершит свой суд над всеми - и над
людьми, и над бессмертными духами. Наша задача - поставить вас
перед моральной дилеммой. А делать выбор должны вы. Такова
роль Фауста.
- Ну, хорошо, если так... Напомните еще раз, кого вы
предлагаете мне убить.
- Энрико Дандоло, дожа Венеции. Само собой разумеется, вы
убьете его только в том случае, если этот способ действий
покажется вам наилучшим.
- А другой... Алекс... или как там его...
- Алексей, претендент на Константинопольский трон.
- И, наконец, третий вариант?
- Спасти чудотворную икону Св. Василия, покровителя
Константинополя. Вы что-то слишком рассеянны сегодня, доктор
Фауст. Как это непохоже на вас - ведь о вашей
сверхчеловеческой памяти слагали целые легенды! Мой совет -
поскорее собраться с мыслями. Вам предстоит решить весьма
непростую задачу.
- Моя память заметно улучшится, когда пройдет похмелье...
Если я не ошибаюсь, вы сказали, что мы находимся возле лагеря
франков.
- Вы абсолютно правы.
- Тогда скажите мне, что делают франки возле
Константинополя?
Тонкая черная бровь Мефистофеля резко поднялась вверх, и
маска холодной вежливости на его лице сменилась выражением
крайнего изумления:
- Я полагаю, что столь образованному человеку, каким вы,
бесспорно, являетесь, самому лучше знать, что здесь
происходит. Ведь мы переместились всего на несколько столетий
назад. Меня удивляет подобное невежество - впрочем, быть
может, вы просто не слишком удачно пошутили... Как вам
известно, это Четвертый крестовый поход. Вы должны
самостоятельно оценить ситуацию и избрать тот способ действий,
который считаете наиболее правильным.
- Хорошо. Я постараюсь,- произнес Мак упавшим голосом.
- Постарайтесь,- сухо ответил Мефистофель.- Считаю своим
долгом напомнить, что с вами подписан контракт на выполнение
определенных действий в строго ограниченный срок. Если вы не
выполните взятых на себя обязательств, то тем самым погубите
серьезный эксперимент, и вместо щедрой награды - серебряных
кубков, горностаевых мантий и прочей чепухи - заработаете
нечто гораздо более серьезное, но, боюсь, не столь приятное.
- А что это будет? - спросил Мак.
- Вас ввергнут во мрачную бездну, где нет ни верха, ни
дна, ни ночи, ни дня, ни времени, ни пространства, и будут
мучить вечной пыткой - непереносимой болью и ужасными
кошмарами; вы будете умирать медленной, ужасной смертью - и
тут же воскресать, чтобы подвергнуться новым истязаниям, пока
мы не придумаем для вас чего-нибудь похуже. Итак, на
выполнение первого задания вам отпущено двадцать четыре часа.
Время пошло. Адью.
С этими словами Мефистофель взвился в воздух и вскоре
растворился в синеве бескрайнего неба.

2
Некоторое время Мак раздумывал над словами Мефистофеля.
Ситуация казалась ему слишком неопределенной. Он решил
выбираться из поросшей лесом бухты - времени было в обрез, а
строить планы можно и по дороге. Вскоре он вышел на бескрайнюю
равнину, раскинувшуюся пестрым желто-зеленым ковром до самого
горизонта. Впереди, примерно в полумиле, возвышались стены
Константинополя. Скитаясь по Европе, Мак успел побывать за
многими крепкими городскими стенами; но такой мощной,
неприступной крепости он нигде не видал. По самому верху
стены, меж зубцов, прохаживались часовые в блестящих латах и
шлемах, гребни которых украшали конские хвосты. На равнине,
окружив город плотным кольцом, раскинулись пестрые палатки -
это был лагерь франков. Горели бивачные костры; сотни
вооруженных людей собрались вокруг них. Чуть поодаль стояли
крытые повозки, возле которых толпились женщины и дети.
Подойдя поближе, Мак увидел, что меж повозок установлены
походные кузницы и огонь пылает в маленьких горнах. Кузнецы
стучали своими молотами, выковывая наконечники для стрел и
копий. С нескольких телег снимали высокие корзины с провизией.
Над шатрами, разбитыми в стороне от основного лагеря,
развевались разноцветные знамена - очевидно, там размещались
командиры этого огромного войска. Мак подумал, что этот
огромный лагерь - настоящий город на колесах, готовый сняться
с места по первому сигналу горна. Жители этого города осилили
многомильные переходы, которые они ежедневно совершали,
покинув земли франков.
Пора было приниматься за дело. Мак решительно направился
к лагерю. По дороге его обогнал небольшой кавалерийский отряд
- всадник, скакавший впереди, поднял руку в железной рыцарской
перчатке в знак приветствия, и Мак помахал ему в ответ.
Очевидно, его приняли за одного из франков - ведь в его одежде
преобладали скромные серо-коричневые и черные тона, обычные
для европейца тех времен, в то время как жители Востока носили
роскошные цветные шелка. Вскоре Мак увидел первый сторожевой
пост - несколько солдат сидело прямо на земле;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142