- В височной доле, похоже, шрам, - заявил он. - Однако аккуратный.
Любопытно... Судороги случаются?
- Насколько я знаю, нет.
- Не замечали по утрам прикуса языка, самопроизвольного
мочеиспускания, болей в мышцах?
- Нет.
Даггетт ткнул трубкой в изображение, и я невольно поморщился.
- Возможно, гиппокамп... - заметил он. - Повреждения в этой области
могут сказываться на памяти самым невероятным образом, но... - Он замолчал
и что-то подрегулировал в аппаратуре. - Расскажите-ка мне подробнее о
вашей поездке в Мичиган... Вот! Что ж, внешне гиппокамп в порядке...
Давайте, говорите.
Он продолжал измываться над изображением моего мозга, а я излагал все
связанное со злополучной поездкой. Кора была рядом, чтобы подтвердить, что
по крайней мере эти воспоминания - не ложные.
Наконец доктор щелкнул тумблером, и парящий в воздухе мозг исчез. Мне
даже стало не по себе.
- Я бы хотел попробовать гипноз, - это Даггетт. - Не возражаете?
Впрочем, времени возражать он не дал - признак того, полагаю, что мой
случай его заинтересовал.
- Вас раньше гипнотизировали?
- Никогда.
- Тогда давайте устроимся поудобнее.
Даггетт высвободил меня из рамы и, подведя к мягкому креслу, откинул
его спинку чуть ли не до горизонтального положения. Аппаратура в кресле
определила ритмы моего мозга, подстроила под некоторые из них свое
собственное слабое излучение и стала постепенно наращивать мощность,
вызывая в то же время тончайшие изменения. Я словно чувствовал
деятельность компьютера, управляющего этим устройством. Волны текли через
меня, как вода, а потом внутри головы вспыхнул белый шум и я потерял
сознание.
- Как ваше самочувствие?
Надо мной нависло профессионально внимательное лицо доктора Даггетта.
Рядом, выглядывая из-за его плеча, стояла Кора.
- Полагаю, неплохо, - отозвался я, промаргиваясь и потягиваясь.
Мне казалось, что я спал очень долго и при этом видел сны - из тех,
что немедленно бледнеют и ускользают, когда пытаешься их осознать.
- Что вы помните о Багдаде? - спросил Даггетт.
У меня все еще сохранилось два набора воспоминаний: город, который я
действительно видел, и уже изрядно потускневший, будто призрачный Багдад,
какой якобы я запомнил с детства. И теперь за почти неосязаемой пеленой
смутно ощущалась некая другая реальность, какие-то движущиеся за занавесью
тени. Какие - пока я определить не мог. И сказал об этом доктору.
Он задал мне несколько простых вопросов - какой нынче год и тому
подобное, чтобы убедиться, что я более или менее ориентируюсь в
происходящем (по крайней мере, не хуже, чем до начала сеанса). При каждом
моем ответе Даггетт кивал.
- Сколько же вы действительно живете во Флориде?
Тени за занавесью всколыхнулись. Что-то очень важное показалось на
мгновение и тут же растаяло.
Я покачал головой.
- Не уверен... Несколько лет точно. Что со мной происходит?
- Во-первых... - начал Даггетт и замолчал. - В анкете вы указали, что
травм головного мозга у вас не было.
Шрамы... Конечно. И хотя для меня они почему-то связывались с
какими-то иными обстоятельствами, очевидно, логично и неизбежно
предположение, что раз они есть, получил их я в какой-то передряге.
- Итог сканирования совершенно однозначен, Дон, - продолжал доктор
Даггетт. - У вас был по меньшей мере один серьезный перелом основания
черепа. Может, все же припомните?
Почти осязаемые видения пришли - и растворились. И больше не
приходили. Я снова покачал головой. Теперь я, во всяком случае, знал, что
в моем прошлом что-то скрыто, - уже немалое достижение.
- Из того что я видел и слышал, - продолжал он, - осмелюсь сделать
вывод, что былые травмы - не единственная ваша беда. И даже не самая
большая. Вполне вероятно, что они вообще не играют сколько-нибудь
серьезной роли в этиологии вашего состояния. Налицо признаки умышленного
воздействия на вас гипнозом; возможно, в сочетании с наркотиками.
Зачем? - спросил я себя. Все это казалось просто диким. Вначале я
даже не поверил. Но Даггетт показал мне распечатку. Перед моим
пробуждением он пропустил результаты обследования через терминал своего
компьютера, соединенного с большим банком диагностических данных в
Атланте.
- Видите, электронный коллега согласен со мной.
Я посмотрел на Кору. Она кусала губы и глядела на распечатку, словно
на покойника.
- Что все это значит? - в конце концов выдавил я.
Прежде чем ответить, Даггетт раскурил трубку.
- Я думаю, над вами кто-то поработал, - проговорил он. - Не могу
сказать, была ли умышленно нанесена травма головного мозга. Но фальшивую
память вам, безусловно, имплантировали.
- Кто?
- Любой мой ответ был бы на данном этапе достаточно беспочвенным
предположением.
- Так предполагайте!
Даггетт слегка пожал плечами.
- Известно, что так относятся к людям некоторые правительства. Но
потом эти люди, как правило, не ведут беззаботную и обеспеченную жизнь. -
Он сделал паузу. - Судя по вашему говору, вы коренной уроженец Америки.
- Я тоже так думаю. Однако не из Верхнего Мичигана.
- Истинные воспоминания о том периоде пока не появились?
На миг, лишь на какой-то краткий миг, пока он говорил, мне
почудилось, что я сумел что-то ухватить, почти уже держал в руках - и
вдруг все. Исчезло. Капут. Истина издевательски скалилась мне из-за угла.
Я состроил зверскую гримасу - плотно сжал веки, свел брови, стиснул
зубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10