Красота этих медных и латунных монет, а также композиции, отчеканенные на их поверхностях, играли немаловажную роль для публичного имиджа Нерона. Они были с художественной точки зрения самыми лучшими монетами, выпускавшимися Римом, и занимали место среди лучших образцов, которые когда-либо доводилось видеть в мире. В особенности это касается больших медных сестерциев, которые вызвали огромное восхищение в период ренессанса, представляя собой невероятный шаг вперед по сравнению с монетами времен Клавдия. Хотя, век за веком, композиция и девизы многих римских монет отражали в их традиционном ключе последующие нюансы официальной политики, нельзя определить наверняка, действительно ли император лично вмешивался и решал, какими они должны быть в данный момент. Но определенно не может быть случайностью, что лучшие римские монеты чеканились именно в правление императора, который обладал художественными наклонностями. Замечательный вид монет эпохи Нерона, конечно, во многом обязан самому Нерону.
Во-первых, портреты на новых монетах просто превосходны. До сих пор чеканщики монет, подобно скульпторам, варьировали между двумя основными концепциями того, как следует изображать императоров. Одна из этих теорий отдавала предпочтение более или менее реалистичному изображению на основании того, что десятки тысяч сообществ, где ходили эти монеты, должны знать, как выглядит император, чтобы получить какое-то представление о его личности. Альтернативная теория состояла в том, что принцепса следует изображать в традиционном претенциозном стиле как некий идеал, как богоподобного эллинистического монарха.
В начале правления портреты Нерона на его первых золотых и серебряных монетах давали очень неплохое представление о том, как он выглядел в юные годы. Но начиная приблизительно с 64 года и далее художники стремились отразить пышное великолепие могущественного греческого монарха, при этом наделяли этого правителя тяжелыми, если не сказать обрюзгшими, чертами, которыми и обладал двадцатисемилетний Нерон в действительности. Таким образом, они создавали шедевр величественной индивидуальности.
Монеты Нерона
Его прическа на определенных монетах выглядит необычной. На лбу располагаются параллельные, одинаковые завитки. Их концы прижаты ко лбу, в то время как верхние локоны, волнистые или завитые, жестко уложены, образуя подобие волны над лицом, – это соответствует утверждению Светония, что свои «волосы он всегда завивал рядами» (Светоний. Нерон, 51).
Красивые длинные волосы у молодого человека высоко ценились в Риме времен Нерона, особенно у красивых рабов . Свободнорожденные юноши, с другой стороны, обычно отрезали свои длинные кудри, когда надевали тогу совершеннолетия, и с того времени и далее их волосы оставались относительно короткими. Но частью традиционного стиля великих греческих монархов было нарушать этот аскетизм и демонстрировать вьющиеся леонийские локоны, которые стали модными при Александре Великом. Но это не совсем то, что теперь делал Нерон. Хотя в его изображениях чувствуется влияние скульптурного портрета Александра, выполненного Лисиппом, и точно такая же голова была и у скульптур, которые Нерон ввез в Рим, однако собственная прическа Нерона ни в коей мере не соответствовала леонийской традиции Александра. Она была основана на тогдашней моде, бытовавшей у римлян низшего класса – так возницы колесниц и актеры причесывали и укладывали свои волосы перед появлением в цирке и на сцене. Бюст возницы, который теперь находится в Национальном музее в Риме, изображает очень похожую прическу.
Сильно выраженный личный вкус правителя совершенно случайно проникает сквозь консервативные условности, которые обычно царили в композициях римских монет. Прическа Нерона, хотя позднее и предпочитаемая уважаемыми деловыми людьми, была, по существу, стилем бездельничающих или пренебрежительных молодых людей, намеренно не придерживающихся никаких традиций. Хотя, в общем, его внешний вид передан с благородным величием, его прическа создает такое же впечатление, какое произвела бы, если бы монарх 1971 года был изображен на монете с волосами до плеч. Действительно, сам Нерон два года спустя выбрал именно этот стиль сам. Его цирюльник Фаламус (Thalamus) заработал себе репутацию, о которой спустя поколение все еще ходила молва.
Попытки Фаламуса также были отражены в некоторых изящных мраморных скульптурных портретах Нерона, из которых сохранились очень немногие, сделанные еще при жизни (см. приложение 1). Среди них скульптурный портрет в Музее Палатина в Риме, и его современник в Художественном музее в Вустере, штат Массачусетс. На последнем глубоко посаженные глаза смотрят чуть вверх – вдохновенный, обращенный к небесам взгляд, который снова вошел в моду полтора столетия спустя. Но некоторые чеканщики монет не боялись при случае придать Нерону гораздо более вульгарную внешность, почти подтверждая высказывание Стринберга, что в конце жизни он выглядел как «владелица мельбурнского игорного дома».
В то время как аверс монет выполнял функцию защиты имиджа императора, большую пользу приносили композиции реверсов и надписи, содержание которых представляло интересы имперского режима и тех его членов, которые управляли общественным мнением, – людей, в ряды которых наверняка входили некоторые из самых важных чиновников и которые иногда, по предположениям, давали советы самому императору.
Реверс монет, выпущенных в 64 году, включает рассудительно отобранные серии композиций, иногда обладающие значительными художественными достоинствами, иногда представляющие собой надуманные сценки и группы фигур.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76