ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Пока они находились в латентном состоянии, необходимость уживаться друг с другом стимулировала силы сцепления, но как только они выходили на широкую историческую арену, как только военный успех соединял в одно целое еще большее число разнородных этнических элементов, система разваливалась как бы от собственной тяжести, принося гибель в первую очередь инициатору объединения. Так, попытка хуннских шаньюев объединить под властью империи Лю-Хань (304-328) хуннов, кулов и китайцев вызвала заговор Цзинь Чжуна и гражданскую войну, ознаменованную расправами Ши Лэ и Ши Ху. Империя Чжао стала жертвой принятого в семью Ши китайца Жань Миня, провозгласившего геноцид. Фу Цзянь пытался милостью и щедростью купить сердца побежденных противников — его предали и убили. Муюн Чуй хотел добиться свободы своего народа, но, как только он умер, его родственники предпочли убийство друг друга обороне от врага... и государство развалилось на две части. Хунны, найдя у тибетской империи Младшая Цинь защиту от табгачей, улучили момент, чтобы покинуть приютивших их друзей.
И наконец относительно небольшое тангутское княжество Младшая Лян распалось на сяньбийскую, хуннскую и китайскую части, ставшие суверенными государствами. Даже победоносное табгачское ханство, став империей Северная Вэй, потеряло все степи, из которых пришли в Китай их предки, и с трудом завоеванный Ордос, удержав только отнятые у муюнов земли в Хэбэе и Шаньси, да и то потому, что эти территории у них в этот момент некому было оспаривать.
Все это было так, но разве эта дифференциация не есть след направленного процесса? Ведь дробление империй было не случайным! Оно шло по строго соблюдавшемуся этническому принципу. Племена, заброшенные исторической судьбой в чужую страну, неуклонно, хотя и стихийно, обособлялись друг от друга. Они не могли жить в химерных системах и добивались взаимоизоляции, жертвуя жизнью своей и чужой. К 410 г. в бассейне Хуанхэ и в предгорьях Наньшаня оказались десять 0 небольших и слабых племенных держав, деливших между собой господство над китайским населением, многочисленным, но, увы, неспособным добиться свободы. Та же картина была в Южном Китае, где северные аристократы-пришельцы боролись с южными, а даосы вели крестьян на засевших в городах чиновных конфуцианцев. И ведь что интересно: каждая этническая группа находила в себе силы для самообороны от более сильного противника. Исключение составили только тангуты, которые пали первыми в 394 г., но это исключение подтверждает правило. Как мы увидим, за тангутами последовали все остальные.
На первый взгляд может показаться странным, что, много останавливаясь на этническом и менее подробно на культурном моментах, мы почти не касались социальной эволюции. Но и это не случайно. Для того чтобы общество могло заметно эволюционировать, нужно время, большее, чем жизнь одного поколения, а все державы IV века оказались мотыльками. Соратники основателей держав Лю-Хань, Старшая и Младшая Чжао, Великая Цинь, Младшая Цинь и Младшая Янь, не говоря о малых княжествах, в лучшем случае успевали умереть естественной смертью, оставив в наследство детям (даже не внукам) более или менее мучительную агонию. Поэтому все без исключения ограничивались тем, что для собственного употребления пытались сохранить остатки родовых традиций, а для покоренного населения использовали китайскую систему бюрократического управления, а китайцев в качестве чиновников. Поэтому китайские грамотеи имели сносные условия существования и сохранили культурную традицию, хотя и смешались со своими завоевателями, перенимая у них нравы, обычаи и воззрения, как, впрочем, и те у китайцев.
Надо сказать, что аналогичный процесс с перестановкой слагаемых шел и в Южном Китае. Там господами были китайцы, а местное население, принадлежавшее к тибето-бирманской, тайской и даже малайской (юе) группам, — подчиненными, но это не мешало им смешиваться. В результате древний ханьский этнос раздвоился, с тем чтобы дать начало северокитайскому и южнокитайскому этносам. Этот процесс занял еще более ста лет, и поэтому мы не будем забегать вперед, отметив только, что в событиях V века расхождение начало давать себя чувствовать.
Итак, отсутствие анализа эволюции общественных отношений в IV веке не есть плод нашего невнимания к предмету, а следствие того факта, что мы наблюдаем не единый социальный процесс, а серию оборванных процессов, не связанных между собой генетически.
Тем не менее рассматривать описываемую здесь эпопею как цепь случайностей уж вовсе неверно. Как было показано выше, стержнем антагонистических противоречий оказался этнический принцип, но он же связывал все население долины Хуанхэ и предгорий Наньшаня в один комплекс, который можно определить как суперэтнос. По существу это была древняя степная культура восточной Евразии, сдвинутая на юг временной аридизацией климата. Раньше в Великой степи эта культура была тоже полиэтнична, но до II века она была политически организована хуннами, а затем втянула в свою орбиту земли Северного Китая. Там племена набрали силу, вследствие чего державы ослабли. Этот тезис кажется парадоксальным, но рассмотрим общий механизм процесса.
Уподобим мощь политической системы (государства, орды, племенного союза) скорости движения физического тела. Известно, что скорость зависит не только от приложения тех или иных сил, но и от их направлений (векторов). Поэтому приложение многих сил (в нашем случае — десяти), направленных в разные стороны, ведет к взаимопогашению, а следовательно, замедлению движения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики