— Прошу к карте, проанализируем динамику.
Карта, лежавшая на столе, была гордостью не только «Моссада» и военной разведки, но и всех служб, в той или иной степени причастных к операции. Два года назад это была просто крупномасштабная карта тунисского побережья в двадцати километрах от столицы, южнее Рас-Картаго. Конечно, и тогда это было уникальное издание, поскольку копия была получена не откуда-нибудь, а из генштаба армии Туниса. И все же это была лишь заготовка, из которой предстояло создать шедевр. Именно этот шедевр и лежал сейчас на столе генерала Шомрона.
Два года назад обозначенная квадратиком на карте вилла Абу-Джихада в Сиди-Бу-Саиде была, как говорят в таких случаях кибернетики, «черным ящиком». Сначала — на это ушло три месяца — полностью обновили информацию о подъездных путях, садовом участке, о каждом камне и каждом дереве, росшем во дворе. Расположение дверей и окон. Когда и как падает свет луны при разных фазах.
На этом первом этапе подключили американцев, не сообщая, впрочем, истинных целей запроса, посланного от имени генштаба. Заказали крупномасштабную спутниковую съемку всего поселка, но Шомрон был уверен, что для ЦРУ все это был, конечно, секрет Полишинеля. Розельс, заведовавший тогда аэрокосмической разведкой, несомненно, имел своих информаторов, в том числе и в израильском генштабе. Доказать, что израильтян интересует именно вилла Абу-Джихада, он не мог, да и не собирался. Причин для отказа в предоставлении информации он не нашел, и именно тогда на карте поселка появились первые изменения. Забор со стороны моря оказался вовсе не таким, каким был изображен на карте. Была ли эта дезинформация намеренной или просто недостаточно тщательной работой тунисских военных картографов?
Это выяснилось месяц спустя, когда впервые агентам «Моссада» удалось проникнуть на территорию виллы. Правы были тунисцы, но и спутниковые фотокамеры не ошиблись. Попросту оказалось, что забор был по указанию Абу-Джихада передвинут на пять метров
к морю. Палестинец отхватил целый «дунам» от чужой территории и полагал, что это сойдет ему с рук. Территория принадлежала Фатхи Шарафу, достаточно важному сотруднику тунисского МИДа.
Что ж, начали с малого: довели до сведения Шарафа о неблаговидном поступке соседа, хотелось проверить, каков Абу-Джихад в таком склочном деле. Проверили. Палестинец повел себя, как и ожидалось: утверждал, что «все так и было», уступать отказался наотрез, дело дошло до Арафата, которому пришлось выяснять отношения с канцелярией премьер— министра Зина эль-Абдина Бен-Али. Скандал замяли, а забор так и не передвинули.
— Начнем с охраны, — сказал Липкин-Шахак. — При Абу-Джихаде постоянно находятся три личных телохранителя, причем два из них дежурят снаружи, возле дома, когда хозяин находится внутри. Один обычно сидит в машине перед главным подъездом, второй прохаживается вокруг дома. Здесь нет густой растительности, и охраннику, сидящему в машине, прекрасно видна вся дорога почти от начала поселка. Проехать до участка и остаться незамеченным очень трудно.
— Если верна диспозиция, то просто невозможно, — заметил Барак. — Все просматривается, как на ладони.
— Да, — согласился Липкин-Шахак, — начиная от въезда в поселок. Оперативный план предусматривает, что группа проезжает на машинах от берега до въезда в поселок. Машины останавливаются здесь. Потом пятеро «коммандос» огибают поселок со стороны моря и выходят к вилле Абу-Джихада с ее тыльной стороны. Это наиболее опытные диверсанты, их задача — убрать внешнюю охрану.
— Пятеро — не мало ли? — засомневался Кастино.
— Оптимально. Меньше — стремительно возрастает риск провала. Больше — стремительно возрастает риск обнаружения… После того, как устраняют телохранителей, отряд, ожидавший вне поселка, на высокой скорости пересекает открытое пространство, и немедленно начинается штурм дома.
— Эти пятеро хорошо себя проявили, — сказал Шомрон.
* * *
Для участия в операции по ликвидации Абу-Джихада были отобраны лучшие солдаты и офицеры спецназа генштаба. Возник вопрос, кто будет командовать операцией на месте. В принципе это должен быть один из старших офицеров. В 1987-1989 годах спецподразделение генштаба возглавлял генерал-майор Моше Яалон. Из-за сложности и деликатности операции он настоял на том, чтобы лично возглавить ее.
Планированием морской переброски занимался военно-морской флот. Маршрут плавания проходил возле греческих островов, южнее Крита. Высадка на берег должна была осуществляться с помощью резиновых лодок.
…Барак стремительно вошел в аудиторию вместе с Аялоном. Спецназовцы вскочили, но «Буги» сделал жест, приглашая всех сесть и расслабиться. Полное внимание сознания при полном расслаблении мышц. Барак был в полевой форме без знаков отличия, «Буги» — в гражданском костюме.
— Ребята, — сказал Барак, — я знаю, что вы в полном порядке. Единственное, чего вы пока не знаете, это — кто первым будет стрелять в Абу-Джихада. Это будет майор Шломо Бенизри из второго спецподразделения. В ваших тренировках он не участвовал, и на операции будет держаться позади, на виллу пойдет со второй пятеркой. В нужное время и нужном месте он выйдет вперед и произведет выстрел. После этого каждый может, я не говорю должен, это дело добровольное, выстрелить и сам. Отходя, Бенизри произведет контрольный выстрел в голову. Вопросы есть?
Подождав несколько секунд, сказал:
— Ну, ребята, успеха. По машинам.
* * *
В среду 13-го апреля 1988 года отряд особого назначения на четырех плавсредствах и в сопровождении подводной лодки пустился в путь с базы военно-морского флота в Хайфе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127