они знали, что за ослушание и за крамолу по одному доносу, даже только по подозрению, их ждет московская тюрьма. Но удельное право формально признавали оба этих великих князя, заключали с удельными договоры на старых условиях, как с независимыми владетелями, только обязывая их быть неотступными от великих князей «никуда ни к кому никоторыми делы», ни с кем не заключать договоров, вообще не сноситься без ведома великих князей и под их детьми, своими племянниками, великих княжеств не подыскивать: по-прежнему действуют личные обязательства вместо закона. Однако, безопасные сами по себе, по своей политической и нравственной слабости, неспособные и своих уделов устроить, не то чтобы царством править, как отозвался о своих удельных братьях великий князь Василий, они не перестали быть вредными при тогдашнем ходе дел и при складе общества того времени. Удельные предания были еще слишком свежи и кружили слабые удельные головы при всяком удобном случае. Удельный князь был крамольник если не по природе, то по положению: за него цеплялась всякая интрига, заплетавшаяся в сбродной придворной толпе. В московском Кремле от него ежеминутно ожидали смуты; всего более боялись его побега за границу, в Литву, хотя эта опасность была, может быть, лучшим средством освободить государство от этих ни на что не пригодных остатков безнарядной старины, как это средство избавило Василия Темного от его злейших врагов, князей можайского и Шемячича. Формальное, т.е. притворное, признание удельного права, не соответствовавшее действительным отношениям, внося фальшь в государственную жизнь, мешало московским государям уяснить себе и проводить одно из основных начал государственного порядка — единство, цельность верховной власти. Печальный опыт отца и свой собственный заставил Ивана III тревожно задуматься над мыслью о такой власти. Московский посланец от его имени говорил в Вильне его дочери, великой княгине литовской: «Слыхал я, каково было нестроение в Литовской земле, коли было государей много, а и в нашей земле, слыхала ты, каково было нестроение при моем отце, а после отца каковы были дела и у меня с братьями, надеюсь, слыхала же, а иное и сама помнишь». Нерешительность московских государей Но, восприимчивые к идее самодержания, московские государи очень туго усвояли себе мысль о единодержавии. Мы скоро увидим, как Иван IV, торжественно принявпий постоянный титул царя и самодержца, в полемике с князем Курбским принялся за напряженную разработку нового взгляда на самодержавие, незнакомого Древней Руси; но и он не мог отрешиться от удельных привычек. В духовной 1572 г., назначив своим преемником старшего сына, Ивана, он отказал ему все царство Русское, но при этом выделил и второму сыну, Федору, удел, набранный из городов в разных частях государства (Суздаль, Кострома, Волоколамск, Козельск, Мценск и др.). Правда, этот удел не становился особым самостоятельным княжеством; его владетель не получал значения автономного государя, подобно удельным князьям прежнего времени, а во всем подчинен был царю, и самый удел его оставался под верховной властью старшего брата как единственного государя, составлял неотделимую часть единого, нераздельного Русского царства; «а удел сына моего Федора, — гласила духовная, — ему ж (старшему сыну, царю Ивану) к великому государству». В уме завещателя, очевидно, присутствовала мысль о нераздельности верховной власти и государственной территории. В той же духовной впервые в истории нашего государственного права решительно выражено было понятие об удельном князе как о простом слуге государя. В самых настойчивых выражениях отец внушает младшему сыну безусловную и беспрекословную покорность перед старшим, приказывает ни в чем ему не прекословить, во всем жить из его слова, во всем быть в его воле до крови и до смерти, даже в случае обиды от старшего брата рати не поднимать и самому собой не обороняться, а бить ему челом, чтоб гнев сложить изволил. Словом, удельный князь — владетельный подданный государя и больше ничего. Но дело было в самом звании удельного князя, а не в степени его подчинения государю по завещательным отеческим наставлениям, не имевшим никакого практического значения. Когда старший сын Грозного погиб, второй заступил его место наследника, а родившемуся незадолго до смерти отца царевичу Димитрию назначен был маленький удел — Углич. Но отец не успел еще закрыть глаз, а у колыбели этого удельного князя уже завязалась смута, которая, долго тлея, наконец разгорелась в такую беду, едва не разрушившую всех плодов 300-летней терпеливой работы московских Давидовичей. Так до конца династии в Кремле не могли оторваться от мысли, что каждый член владетельного рода должен иметь удел, хоть маленький и хоть с призрачной властью, но все же свой удел, и такой смелый мыслитель и преобразователь, как Иван Грозный, остался верен фамильной московской логике и политике — логике полумыслей и политике полумер. Сведем все сказанное, чтоб видеть, как сложилась верховная власть в Московском государстве к концу изучаемого периода. Состав верховной власти Одному из маленьких уделов Окско-Волжского междуречья счастливое сочетание различных условий помогло расшириться на всю область тогдашнего распределения великорусского племени. Столь успешное расширение побуждало владетелей этого удела постепенно расширять и свой взгляд на себя, на свою власть, чтобы привести ее в меру все улучшавшегося положения. Разнообразные пособия вовлечены были в эту работу московской политической мысли: общехристианские воззрения и византийские предания, туземные исторические воспоминания и уроки, выносимые из переживаемых событий, даже чаяния будущего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222