- Помилуйте, сударь, Савло Савлович, за что вы изволите на меня сердиться и что я вам сделал?
- Праздников не помнишь! - ответил тихо чиновник.
К-в вынул из бумажника четвертную и подал ее этому барину.
- Мало! - засмеялся барин.
- Ей-Богу, больше не имею. У самого остается одна только красненькая, но за мной не пропадет.
- Ну нечего делать! Смотри, я еще три буду считать за тобой, а то ведь ты знаешь, - и он показал пальцем на свой лоб. И после вышел вон.
К-в говорит:
- Вот черт его принес не вовремя. Барин-то он добрый, да больно деньги любит.
- А кто он такой? - спросил я у него.
- Чиновник знакомый: у него мое дело. - Он засмеялся. - Слушай, Ванюша, если мне Бог поможет получить на ярмарке с одного купца деньги, так тогда нам эти челядинцы будут нипочем, тогда мы с тобой отправимся в Одессу, займемся торговлей и заживем припеваючи.
Из этого трактира мы поехали на Полянку, там он дал мне 5 рублей серебром и сказал:
- Прощай, Иванушка, я теперь с тобой увижусь не скоро.
После этого я не видал его два месяца. На второй неделе Великого поста прибегает ко мне на двор мальчик из трактира и говорит, что меня спрашивает какой-то купец.
В трактире я увидал К-ва: он был очень весел. Посадил меня чай пить и спросил, как я ездил, много ли выработал денег и весело ли мне было без него.
Я отвечал ему что-то и в свою очередь спросил у него: весело ли он проводил время?
- Слава Богу, - сказал он. - Съездил благополучно и дело кончил хорошо. - После чего, вынув из кармана бумажник, туго набитый кредитными билетами, вытащил из середины пачку пятидесятных, отсчитал 10 штук и подал их мне. - Вот, Иванушка, я обещал купить тебе лошадь и запряжку. Ступай, сию минуту купи. Смотри же, чтобы все было отлично, денег не жалей. Если мало будет, я еще дам. Но помни: держать язык нужно на привязи, никому не рассказывать о том, что я тебе дал деньги, с посторонними никуда не ездить и со своими извозчиками не пьянствовать, а то может быть худо и тебе, и мне.
Теперь выслушай еще, - сказал он мне. - Я нанял себе квартиру у одной барыни в Доброй Слободке, туда ты постоянно будешь ко мне приезжать.
Я хотел было поклониться ему в ноги, но он не допустил и, улыбаясь, сказал:
- Кланяйся, брат Ваня, Богу, а не мне. Хваля Бога, век проживешь. Чужого не захватывай, а своего не разбрасывай, - чужую курочку щипли, а свою за крылышко держи. Вот тебе мое наставление, помни! А теперь отправляйся за покупкой, а завтра в 10 утра приезжай к Покровским воротам в Ерынкин трактир. Да смотри же, на обновке! - Потом он распростился со мной и ушел, а я отправился на Садовую улицу, к цыганам покупать лошадь, где и купил отличного рысака за 450рублей.
К-ву лошадь и запряжь очень понравились, и мы почти весь день катались с ним в отдаленных местах города.
Вечером я отвез его к барыне, в Добрую Слободку, где он и остался ночевать.
Через неделю я был с ним в Даниловке, в трактире, куда пришел его знакомый, Тимофей Иванов. Они разговаривали о каких-то деньгах, потом поссорились. Именно тогда я узнал, что К-ва ищут. К-в, смеясь, сказал:
- Черт с ними, пускай их ищут! Я видел Савла Савлыча и сказал ему, что проделка эта Федькина, - пускай за Федькой хлопочут. Этот отгрызется, а на меня не укажет, потому что я дал ему ход на одну проделку и он провернул ее весьма удачно. Теперь он с деньгами - его, пожалуй, и с семью собаками не сыщут. К тому же я видел Матрешу и передал ей, чтобы Федор из Москвы убрался покуда в Малоярославец, к брату. Стало быть, он здесь болтаться не будет, а дело-то и замнется.
В трактире мы просидели часа четыре, потом он велел мне отправ иться домой и, накормивши лошадь, приехать вечером к Каменному мосту в трактир. Там мы сидели с ним до 11 часов ночи, оттуда отправились на Ордынку, к его брату, где пробыли до заутрени.
На Ордынке он велел мне лошадь поставить на двор, запереть ворота на замок, а самому лечь в кухне спать.
Часу во втором ночи я увидал, что дверь в залу немного отворена и там огонь. Я встал, пошел к двери и заглянул. Брат К-ва сидел, облокотясь руками на стол и повеся голову. Он явно был пьян. К-в на диване считал кредитные билеты. Я опять лег, но заснуть не мог. Потом слышу, К-в говорит:
- Брат, видно, волк, видя козу, забывает и грозу, так и ты: отхлынуло горе-то от тебя с нуждой, так и давай транжирить чужие деньги, не оглядываясь назад. Попробовал бы ты с женой своей добыть их сам, а то тебе неизвестно, как они достаются. Потому прошу тебя денег моих не тратить. Я, кажется, дал тебе порядочную сумму, на которую с умом можно жить без крайности.
С утра мы уехали от брата прямо к барыне, с которой он отправился в Сокольники на нанятую им дачу. Я возвратился на постоялый двор и не выезжал уже до другого утра. Теперь, извольте, я объясню вам об этой барыне.
Вам, вероятно, уже известно, что барыня эта живет в доме мещанина Васильева одна с кухаркой. Она имеет доход от приезжающих к ней для сви даний молодых людей. Женщина она очень добрая и неглупая. Как познакомился с ней К-в, я не знаю. Мне приходилось раза два просиживать в ее кухне по целым ночам, до заутрени. В это время бывало у нее много гостей, которым она выдавала К-ва за своего родного брата, приехавшего к ней погостить из Казани. Он, поддерживая родство, распоряжался в ее доме, как брат, дозволяя себе нередко быть в халате. Барыню по праздникам приходят поздравлять унтер-офицеры из полиции, которым К-в всегда дает по полтиннику. Они остаются очень благодарными и верят тому, что он ей родной брат, приехавший погостить.
Один раз К-в, лежа на диване, рассматривал какую-то книжку, а барыня, сидя у окна, вязала чулок. Откуда ни возьмись - квартальный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59