Лавочники подобного рода имеют большей частью табачные, мелочные и полпивные лавки или торгуют железом и разным старьем.
Тут мой рассказчик остановился, пообещав встретиться со мной через два дня в этом же месте и поведать об особом разряде мошенников - забирохах и громилах.
На третий день мы опять с ним пили чай, и я слушал его рассказ.
- Забирохи и громилы - самые опасные и решительные, потому что каждый из них действует отчаянно. Снимая с вас шубу или отбирая вещи и деньги, он много толковать с вами не станет, будете сопротивляться - хлобыснет вас по голове или виску заложенной у него в рукавице гирькой, и концы в воду. Гирька эта называется у них закладкой, а если она привязана на ремне, то кистенем, которым он ударяет сзади на ходу. Удар этот такой силы, что пробивает даже воротник вашей одежды, если вы им были закрыты. Притом как бы крепки вы ни были, при ловком ударе непременно покачнетесь, а пожалуй, и свалитесь с ног, не успев позвать на помощь. Эти мошенники действуют в основном ночью или в позднее время; а вот где-нибудь на дороге за городом могут ограбить и днем.
Каждый грабеж они рассчитывают и действуют наверняка. Всегда наперед разузнают, где вы бывае те, за чем именно и куда намерены идти пешком или ехать на извозчике. Тогда и за этим последним дело не станет. Извозчик, ловкий малый, будет готов довезти вас, что бы вы ему ни посулили. Без сообщника извозчика или без своей лошади ни один из них на грабеж не пойдет.
Мало того, они будут за вами следить и выбирать время, как бы половчее вас обделать. Узнают все ваши привычки и какую жизнь вы ведете. Для этого они неприметным образом выспросят все у вашей прислуги или в торговом заведении, где вы часто бываете. Но если на вас нет ценной вещи и они знают, что не бывает, на воровство не пускаются.
На грабеж или погромку, как они выражаются, всегда ходят по двое, и по трое, и редко по одному, разве только тогда, когда видят в вас слабого противника. Но вообще из-за безделицы эти люди не станут марать руки, потому что некоторые из них имеют достаточно возможностей для проживания и даже занимаются для виду честной промышленностью. Иногда, чтобы лучше и вернее разузнать о вас, они зашлют к вам в дом свою кухарку, своего кучера, дворника, лакея; а если это не удастся, расспросят о вас у соседей, лавочников и булочников, бывающих у вас и болтающих с вашей прислугой от нечего делать о ваших средствах. Если же и этого будет мало, поселятся сами на время по соседству, и тогда уже, узнав обо всем подробно, например где что лежит, кто где спит, у кого бессонница и как рано в доме ложатся спать, пускаются на дело, имея при себе: лом, кольцо, веревки и бурав, а на всякий случай берут и гирьку*.
У всех у них есть непременно или свои лошади, или сообщники извозчики; пешком, без лошадей, они на кражи не пускаются; каждый из них находится в тесных связях с барышниками и лавочниками, торгующими большей частью при рынках и людьми денежными; у последних есть свои портные, серебряных дел мастера и часовщики, у которых каждая украденная вещь в одну минуту ломается, распарывается и переделывается в иной вид и форму и сбывается евреям или увозится на ярмарки по городам.
Краденые же непеределанные вещи, если они очень ценны по форме своей и по значению, до времени хранятся в таких местах, где вам и в голову не придет их отыскивать. Потому при вашей службе не полагайтесь на всех этих торговцев, даже если они и коротко вам знакомы. Они вам ничего не объяснят и ни в коем случае ни о чем откровенно не скажут, так как знают, что от вас им проку будет мало. Не надо далеко ходить. Неужели вы думаете, что ваши 75 рублей, которые вы предлагали мне за мое содействие при поимке этих делателей фальшивой монеты, составили бы для жизни моей какую-либо ценность? Ровно ничего. В состоянии ли вы были возвратить мне жизнь, если бы меня где-нибудь пристукнули и бросили под лед за мою откровенность вам, если бы я рассказал вам о каком-нибудь значительном забирохе или громиле? Да вы бы об этом и не узнали... Знаете ли, как дружен этот народ между собою?
Возьмите вы кого-либо из них и посадите под арест, по подозрению или улике, тогда будьте уверены, издалека явится к вам какой-нибудь проситель по совершенно постороннему делу и будет говорить с вами о разных предметах, а там мимоходом коснется и арестанта, взятого вами, и скажет: "Он содержится напрасно, я слышал, что виноват такой-то". И укажет вам, пожалуй с доказательствами, на того, который вам сообщил об этом деле. И беда ваша, если вы попадетесь. Они восторжествуют над вами и запутают вас до того, что вы невольно будете плясать под их дудку. Они заставят вас поневоле быть за них ходатаем. Они готовы будут указать вам и место, где лежат краденые вещи, но похитителя ни в коем случае не укажут, потому что он им нужен на будущее, тем более что он с ними связан узами полезного для них мошенничества. А попробуйте-ка идти им наперекор, они вас задавят, подведут под вас такую небывалую штуку, которой вы и не ожидаете. Ну да что толковать. Чего не сделают деньги! А за деньги они и отца родного не пощадят.
Ну, барин, довольно. Вас, кажется, теперь занимает мысль собственно обо мне, то есть вы думаете: почему же ты-то все это знаешь, будучи не мошенником, а человеком порядочным и семьянином? Не правда ли, угадал я? Верьте мне, чем откровеннее вы будете ко мне, тем более заставите меня рассказывать вам о разных мошеннических изворотах, и, быть может, мне и самому придется покаяться перед вами, как перед духовным отцом, в собственных своих прегрешениях.
- А разве они у тебя есть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59