Эту запись со вниманием читали и выводы делали.
А что сам Шелепин? Он намекал, что хотел бы стать первым секретарем?
Николай Егорычев:
— Александр Николаевич любил беседовать с глазу на глаз. Но мы не говорили о том, что он должен занять место первого. Разговоры сводились к тому, что страна остановилась в развитии, пятится назад. Вот что нас беспокоило…
Неужели группа молодых руководителей, которая сплотилась вокруг Шелепина, не хотела получить возможность воплотить свои идеи на практике?
Владимир Семичастный:
— Нет, мы просто еще не созрели для того, чтобы брать на себя ответственность за государство. Рядом с Микояном, Подгорным, Сусловым мы были комсомольцами в коротких штанишках. Нам на что-то претендовать было смешно…
Но разговоры в Москве шли о том, что Шелепин и его друзья уже даже составили некий теневой кабинет министров, распределили должности. Член политбюро и первый заместитель главы правительства Дмитрий Степанович Полянский остановил на сессии Верховного Совета Месяцева и ернически спросил:
— Ну, как дела, член теневого кабинета?
Месяцев возмутился:
— Что это за провокация?!
Считается, что даже будущий член политбюро и академик Александр Николаевич Яковлев принадлежал к команде Шелепина. Я спросил Яковлева: действительно ли его планировали назначить на высокий пост, если бы к власти пришел Шелепин?
— Это полнейшая чепуха, — ответил Александр Николаевич. — Когда стали разбираться с этой молодежной группой, у них вроде бы действительно какой-то список нашли. И якобы в одном списке была и моя фамилия. Но я-то тут при чем? Мне что-то импонировало например, выступления Шелепина против привилегий. Что я Шелепину симпатизировал, не скажу, что я к нему относился отрицательно, тоже не скажу.
КОМСОМОЛЬСКИЙ ЗАГОВОР?
Так существовал ли все-таки комсомольский заговор против Брежнева?
Александр Яковлев:
— Я думаю, это миф. По пьяной лавочке где-то что-то сказали. Но кто у нас по пьяной лавочке групп не создает? Протрезвеют, а группы нет.
— А что же было на самом деле?
— Была группа влиятельных людей, которая хотела поставить во главе страны Алексея Николаевича Косыгина. С ним связывали прогрессивные экономические реформы, возможность проведения более здравой линии. Я бы тоже не возражал, если бы Брежнева сменил Косыгин.
Иначе события того времени описаны в воспоминаниях Анастаса Ивановича Микояна:
«Совершенно неожиданно для меня группировка Шелепина в начале 1967 года обратилась ко мне с предложением принять участие в борьбе против группировки Брежнева.
С июня 1966 года я уже не был в составе президиума ЦК, но членом ЦК и членом президиума Верховного Совета оставался. И вот мне сообщили, что группировка Шелепина недовольна политикой Брежнева и что ее поддерживает большинство членов ЦК. В начале 1967 года мне предложили принять участие в борьбе против Брежнева, выступить первым, исходя из моего авторитета в партии, после чего они все выступят и сместят Брежнева с поста первого секретаря.
Это предложение сделали, конечно, тайком, через моего младшего сына. Сын добавил от себя, что его заверили, что я буду восстановлен в президиуме ЦК и так далее.
Я ему передал мой ответ:
— У меня нет никаких личных оснований быть на стороне Брежнева и его окружения, а тем более защищать его. Однако это вопрос политический, и я не вижу, с какими политическими аргументами и собственными намерениями группировка Шелепина выступает. Уже поэтому я не могу быть застрельщиком в их борьбе. Пусть поставят вопрос на пленуме ЦК: выскажут претензии, сформулируют свою программу действий. Тогда каждый член ЦК, в том числе и я, сможем решать, как себя вести. И я буду выступать и голосовать, исходя из политических соображений, а не из личных, тем менее — карьерных.
Кончилось же дело тем, что секретарь МГК Егорычев, соратник Шелепина, выступил на пленуме ЦК с резкой, но малообоснованной критикой министерства обороны и ЦК: Москва, мол, плохо подготовлена к внезапному нападению со стороны США.
В ответ выступили маршалы и генералы, возразившие, что Егорычев не может судить, ибо ни разу не бывал на совещаниях по этим вопросам, хотя является членом военного совета Московского военного округа.
Брежнев понял эту вылазку как начало открытой борьбы против него. После этого пленума Шелепин был переведен в ВЦСПС, а позже выведен из руководства и отправлен на пенсию. Егорычев уехал послом в Данию, а Семичастный отправлен на партийную работу в Сумскую область на Украине».
В этом описании много неточностей. Поэтому возникают сомнения: может быть, память подвела Анастаса Ивановича, а, может быть, подвели те, кто помогал написать книгу? Эти воспоминания вышли уже после смерти Микояна.
Брежнев стал отодвигать Шелепина и дискредитировать его команду. Пошли разговоры о том, что вот комсомольцы пытаются захватить власть в стране, в партии. Леонид Ильич был внешне доброжелателен, но с особой брежневской хитростью всех разогнал. Устранением Шелепина и его команды занималось умелое брежневское окружение.
Николай Месяцев:
— Там были крупные мастера закулисной игры, знатоки кадровой кухни. Зайдешь в кабинет, стол совершенно пустой, ни одной бумаги, будто нет в государстве дел. А они по телефону орудуют: этого надо убрать, того назначить, третьего загнать куда-нибудь подальше. Действовали Суслов и Кириленко — это костолом был такой, что будь здоров. Вот они постепенно и вытащили из-под Шелепина все властные структуры…
Управляющим делами ЦК Шелепин предлагал своего человека Гранта Тиграновича Григоряна, бывшего комсомольца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132