И через несколько минут я оказался на полу.
Комната наполнилась дымом. Попытался крикнуть – язык не повиновался, голова кружилась. Как только дым рассеялся, мы увидели, что у комнаты осталось три стены. Четвертую словно ветром сдуло. Крыша чудом держалась на деревянных стропилах. Как потом выяснилось, в угол дома, где мы ночевали, попала стокилограммовая бомба.
Настроение было подавленное. Такой приятный вечер и на редкость мрачное утро. «Хорошо, что еще так отделались, – отчищая френч от пыли, бурчал под нос мой друг. – А то могло получиться как с соседями». Нам было видно, как из подъезда выносят носилки с ранеными и убитыми. Кто был в силах, шел сам.
Но особенно потрясла меня обезумевшая от горя женщина. В ночной рубашке, с взлохмаченными волосами, вся окровавленная, она несла под мышками двух маленьких изуродованных мальчишек. Она шла молча, не уронив ни слезинки. Люди окружили ее. Она не хотела отдавать мертвых детишек, кусалась, царапалась, а потом потеряла сознание. Ее подняли двое санитаров и унесли в дом.
Мы распрощались с Колей и разъехались по своим местам. Вид у меня после бомбежки оказался неприглядный: грязный, помятый френч, обсыпанные известкой ботинки, порванный берет. По дороге я заехал в 5-й полк, где меня хорошо знали, и переоделся.
Здесь мне сообщили, что Листер ужо два раза звонил и спрашивал, когда приедет капитан Павлито. Я понял, что дивизия готовится к ответственной операции и поспешил в свою бригаду.
XI

Бои под Гвадалахарой. Допрос пленных. Подготовка к наступлению. Победа у Трихуэке. Комиссар Альварес Сантьяго. Встреча с Павлом Ивановичем Батовым. Генерал Лукач
В два часа дня 11 марта я был в штабе Листера. Энрике Листер и комиссар Сантьяго Альварес только что закончили совещание с командирами и комиссарами двух испанских бригад и офицерами штаба дивизии. Листер и Сантьяго уже хорошо знали обстановку на фронте.
Я рассказал им, что бойцы и командиры 11-й и 12-й интернациональных бригад воюют смело и решительно, бьют итальянцев не числом, а уменьем.
Интернациональные бригады по сути приняли на себя всю тяжесть боя с интервентами и сбили натиск итальянских войск.
Рассказав Листеру об обстановке на участке 11-й интернациональной бригады, где мне пришлось воевать, я высказал ему свои опасения.
– Говорить откровенно? – посмотрел я в глаза Энрике.
– Конечно.
– Если бригаде не будет оказана помощь на Гвадалахарском направлении, то мы вряд ли отстоим Гвадалахару. А это значит, что дорога на Мадрид будет открыта.
Листер похлопал меня по плечу:
– Знаем, камарада. Все что в силах, Коммунистическая партия Испании сделает. Уже отдан приказ во что бы то ни стало остановить продвижение противника. Произведена реорганизация войск, участвующих в Гвадалахарской операции. Принято решение сформировать 4-й армейский корпус, командиром которого назначается Модесто. В его состав войдут 11-я дивизия в составе 11-й и 12-й интернациональных бригад, 2-й бригады Пандо и 1-я ударная бригада. Руководить дивизией доверили мне. В корпус включены 12-я пехотная дивизия в составе 49, 50 и 71-й бригад, возглавляемая Нино Нанетти, а также 14-я пехотная дивизия, в последнюю входят вновь прибывшие 65, 70 и 72-я бригады. Кроме трех дивизий, в моем распоряжении будет танковая бригада и два кавалерийских полка.
Листер встал из-за стола, взглянул на разложенную карту и добавил:
– Сегодня в ночь штаб дивизии переедет в Ториху. Туда же должна к утру подойти 2-я бригада Пандо, которой предстоит с рассветом 12 марта во взаимодействии с танковым батальоном наступать вдоль Французского шоссе. Задача трудная: выбить итальянцев из Трихуэке и восстановить положение на участке 11-й интернациональной бригады. Помогать нам будут летчики и артиллеристы.
На минуту он замолк, потом взглянул на меня и улыбнулся:
– Придется нам с тобой, Павлито, пока расстаться. Надо немедленно приступать к работе. Поезжай к Пандо, помоги ему организованно и быстро провести марш с таким расчетом, чтобы накануне наступления бригада была в районе сосредоточения.
То же задание я получил накануне и от Петровича.
Мы попрощались. Не дожидаясь провожатого, я и Марио отправились к Пандо. Приехали мы туда вовремя. Бригада уже полностью была готова к маршу. Все здесь продумали до мелочей, и поэтому, как только отдали приказ начать движение, подразделения организованно тронулись в путь. К утру 1-я бригада, танковый батальон и две артиллерийские батареи сосредоточились в районе Торихи. Надо отдать должное комиссарам и политработникам республиканской армии. Они быстро развернули партийно-политическую работу не только среди личного состава бригады, но и среди населения Гвадалахарского района.
Комиссар дивизии Сантьяго Альварес и комиссар 2-й бригады во время подготовки частей к маршу и на марше все время находились среди солдат и офицеров.
Вопреки нашим ожиданиям противник ранним утром не проявлял активности. Его авиация совершала только одиночные вылеты разведывательного характера. В этих условиях, не теряя ни одной минуты, мы стали тщательно готовиться к предстоящему бою. Я вновь встретился здесь с Николаем Гурьевым и танкистом Барановым. Мы договорились о взаимодействии между пехотой, танками и артиллерией.
Бригаду разбили на два эшелона, был выделен небольшой резерв. Первый эшелон, которому предстояло продвигаться вдоль Французского шоссе, составляли два батальона с танками, второй – один батальон. Резервный батальон по мысли командования должен был прикрывать правый фланг и штаб дивизии. Кроме того, в состав бригады был включен сводный батальон 50-й бригады, которому предписывалось занять оборону в районе Торихи и удерживать ее до подхода 1-й ударной бригады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107