В конечном счете госсекретарь Стеттиниус и Директор европейского отдела Фримэн Мэтьюз согласились в следующем: «Примечательные негативные перемены настроения, последовавшие после окончания конференции могут быть объяснены влиянием политических лидеров, с которыми Сталин вынужден был считаться по возвращении в Москву. Возможно эти лидеры сказали Сталину, что он „слишком многое отдал“ в Ялте. Эти лидеры являются эквивалентом наших изоляционистов». Оба американца придерживались высокого мнения о Сталине лично. Мэтьюз сказал, что Сталин является единственным диктатором, имеющем чувство юмора.Четвертый источник воздействия на президента Трумэна являли собой англичане. По мере приближения войны к концу они занимали все более жесткую линию в отношении СССР. На Черчилля и его окружение оказывали постоянное воздействие лондонские поляки — и в целом польский вопрос был заглавным для Лондона. Для Трумэна престиж Черчилля был огромной величиной. В отличие от Рузвельта, ему было трудно противостоять мировому влиянию британского премьера и тому, что Черчилль скромно называл «нашим впечатлением от того, что на самом деле происходит в Москве и Варшаве». Черчилль нуждался в Трумэне, а Трумэн — в помощи британского премьера. Нет сомнений, что для прежнего сенатора из глубинного штата Миссури Черчилль был величиной наполеоновского масштаба, и он относился к нему — по крайней мере, на первом этапе — с должным пиететом. Первые же слова Черчилля Трумэну раскрывают суть его подхода: «Важно как можно скорее показать миру единство наших взглядов и действий».У Трумэна сложились неплохие рабочие отношения с министром иностранных дел Энтони Идэном, с которым у президента состоялись две встречи, в результате которых англосаксы нашли общую линию в польском вопросе. Иден заявил, что у Лондона никогда не было более тесных отношений с Вашингтоном. Иден выразил ту точку зрения, что Советский Союз следует «повернуть лицом к реальностям» и заставить признать «англо-американскую мощь». У следующего в Сан-Франциско Идена были и более конкретные поручения: передать президенту Трумэну «наши впечатления о происходящем в Москве и Варшаве». Английский министр иностранных дел встретился с президентом дважды. Иден был известен талантом обаяния, и в данном случае приложил все силы. Он изложил президенту Трумэну позицию Лондона: Советский Союз следует поставить «лицом к реальностям», более того, его следует заставить признать «англо-американскую мощь».Черчилль буквально с трепетом ждал сообщений облегченно вздохнул, когда развернул телеграмму Идена: «Новый президент США будет неустрашим в отношении Советов». Черчилль Идену 20 апреля: «Он не склонится перед Советами. Надеясь на продолжительную дружбу с русским народом, тем не менее я полагаю, что она может быть основана только на признании мощи англо-американцев».Итак, четыре источника — Леги, Гарриман, Стеттиниус и Черчилль — оказали решающее воздействие на относительно неопытного президента, на официальный курс Соединенных Штатов. По существу в тот решающий апрель у Трумэна были четыре авторитета, основываясь на взглядах которых он формировал свою дипломатию: адмирал Леги, стоявший значительно жестче и правее основного состава советников и министров; посол Гарриман, который более всего боялся как бы либерал из глубинки Трумэн не оказался слишком мягким; госсекретарь Стеттиниус, покидающий федеральную службу — не сомневавшийся в том, что Трумэн назначит собственного главу внешнеполитического ведомства; четвертым источником информации, идей и концепций для Трумэна стал всеми признанный мастер своего дела Уинстон Черчилль. Британский лев не упустил золотой возможности воздействовать на взгляды нового лидера Запада.Разумеется, были и другие источники, влиятельные при Рузвельте. К примеру, Гарри Гопкинс говорил Трумэну, что Сталин — это «прямолинейный, грубый, упорный русский… С ним нужно говорить откровенно». Но в эти дни и недели Гопкинс ослабевает и жестоко болеет, его помещают в клинику Мэйо. В этом состоянии фаворит Рузвельта не мог оказать большего воздействия на президента, чем его энергичные конкуренты. В больнице же был и Джозеф Дэвис. Бернард Барух послал Трумэну меморандум, в котором призвал «попытаться понять» русских. Неизвестно, читал ли этот меморандум Трумэн. И гораздо больше людей в окружении высказывали менее компромиссные взгляды. Элита глобальной державы Особенное положение занимал военный министр Генри Стимсон, ветеран американской политической сцены. В пику большинству, он не был приверженцем новой мировой организации — ООН, и он противился полицейским функциям США по всему миру. Он не считал обреченным дело американо-российского сближения. Мир, по Стимсону, следовало разделить на зоны предпочтительного влияния одной из великих держав. В декабре 1944 г. и в январе 1945 г. он предупреждал президента Рузвельта и государственного секретаря Стеттиниуса о нереалистичности приступать к созданию международной организации до достижения договоренности между великими державами. Стимсон добился согласия Рузвельта с тем, что интересы СССР в прилегающих к нему странах неизбежно должны превосходить интересы других стран в этих регионах. Посмеют ли США смириться с преобладанием в Мексике какой-либо иной державы кроме США? Комфортабельно ли чувствовал бы себя Вашингтон в том случае, если бы Мексика стала бы избранным союзником другой державы?В начале мая 1945 г. Стимсон говорит по телефону своему помощнику Джону Маклою:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282