Тётя приготовила в честь Халдуна отличный праздничный ужин. Хозяин дома не желал более обращать внимания на свой грипп. Он поднялся с постели и сел вместе со всеми за стол.
Бутылка ароматного вина подействовала лучше всякого лекарства. Нихат-бей ел с большим удовольствием, оживлённо разговаривал и смеялся. Время от времени он поглядывал на Нермин. Через шесть лет, когда Халдун закончит медицинское образование, ей будет пятнадцать. Ещё три года у Халдуна отнимет военная служба. Таким образом, в общей сложности через девять-десять лет они смогут стать парой. Для Нермин это хорошая перспектива. К тому времени и она закончит лицей. А разве они могли бы найти для своей дочери кого-нибудь лучше Халдуна?
Нихат-бей наполнил вином стакан и залпом осушил его.
Ночью они говорили об этом с женой.
– Сегодня за столом, – сказала Хикмет-ханым, – когда наша дочка щебетала «братик Халдун, братик Халдун!», сердце моё замирало от волнения. Если бы я не боялась смутить нашего мальчика, то тут же сказала бы, что их надо обручить.
– О, здесь надо действовать осторожно. Ты же знаешь, как щепетилен Халдун. Я надеюсь, что мне удастся уговорить его поступить в университет. Но сейчас просто невозможно заговаривать о браке с Нермин. Ведь он мог бы подумать, что я соглашаюсь взять на себя все расходы только потому, что прочу за него свою дочь.
– Делай, что хочешь, но уговори его.
– Попытаюсь, но я не уверен в успехе. Юноша слишком похож на своего отца. А ты не можешь не помнить, как твёрдо придерживался он своих убеждений и принципов. Именно потому Мазхар и покинул этот мир в самом расцвете сил… Да, трудно, очень трудно уговорить Халдуна, не задев его самолюбия.
– Но ты уж постарайся!
Нихат-бей действительно не пожалел сил. К каким только аргументам он не прибегал! Его доводы, словно тысячи ручейков, сбегались в большую реку. В конце концов Халдун дал согласие поступить на медицинский факультет Стамбульского университета.
И всё же Халдун сомневался в правилвности своего решения. Ведь он не был их родным сыном. На его обучение уйдёт немало средств… Чем он мог отплатить им за такую щедрость?..

В то лето они отправились в Стамбул все вместе. В одном из дачных пригородов Нихат снял прелестный, утопавший в зелени коттедж.
Ранним утром все вчетвером шли на пляж, купались в море, после чего старшие возвращались домой.
Нермин особенно любила эти часы. Хотя ни отец, ни мать не препятствовали её играм с братиком Халдуном, всё же без родителей было как-то вольготней. То же чувствовал и девятнадцатилетний Халдун, невольно засматривавшийся на ноги и бёдра не по возрасту развитой Нермин. Но более всего он любовался её золотистыми локонами. Его охватывало чувство глубокого счастья, когда, укрывшись с Нермин в тени деревьев, он брал в свои грубоватые ладони её маленькие руки и начинал рассказывать девочке одну из сказок Андерсена.
Это было чудесное лето! А через год они снова приехали в Стамбул. Им повезло, прошлогодний коттедж ещё не был сдан. И всё было, как прежде, только Халдун отметил про себя, что Нермин похорошела, а в её взгляде появилось что-то новое.
Вечером, когда взошла луна, они спустились в сад. На чистом небе ярко светила луна и сверкали звёзды. Но в гуще деревьев, куда они забрались, было почти темно.
– Как вы думаете, я повзрослела? – спросила Нермин.
– И даже очень.
– Благодарю вас! Но это и только…
– Нет, ты не только повзрослела, – сказал Халдун и, немного помедлив, добавил: – Ты очень похорошела… – Он привлёк Нермин к себе и поцеловал в губы.
Они опустились на траву возле ствола упавшего дерева.
– Я всю зиму думал о тебе, – сказал Халдун.
– Вот как? Почему же вы мне не писали?
Некоторое время они сидели молча. Нермин вспоминала минувшую зиму –дождливую и бесконечно долгую. По ночам слышался глухой рокот моря. И ей было очень тоскливо, а от Халдуна подолгу не приходили письма.
– Но ведь я, хоть и редко, писал твоим родителям, – нарушил наконец тишину Халдун. – Впрочем, и тебе писал не однажды.
– А я ни разу не получала!
– И получать было нечего. Эти письма не отправлялись…
– Почему же?
– Я не мог этого сделать. Боялся оказаться в неловком положении. Ты была ещё слишком мала, чтобы вести самостоятельную переписку.
– А сейчас?
– О, теперь ты стала вполне взрослой девушкой!..
Это лето они провели в прогулках, задушевных беседах и встречах в саду при луне. А расставшись, всю зиму обменивались письмами, полными горячих признаний.
Нермин и не думала прятать послания своего наречённого. Поэтому Хикмет-ханым не стоило особого труда их прочитывать. Её поразили глубина и серьёзность чувств, захвативших юного Халдуна и подраставшую Нермин. Но она не испытывала тревоги, ибо видела, как чиста их расцветавшая любовь.
Вновь пришло лето, и Нихат-бей написал Халдуну, что поручает ему подыскать для них подходящий домик на берегу Босфора. Халдун проявил невероятное усердие, осмотрев чуть ли не все дачные особняки Стамбула. По совету своего приятеля он остановил выбор на прелестном коттедже в предместье Бургазе. Однако его смущала высокая арендная плата. Он написал об этом Нихат-бею.
В ответном письме сообщалось, что его выбор одобрён. Нихат-бей просил также встретить жену и Нермин, поскольку они едут одни.
Через три дня Халдун встретил Хикмет-ханым и ещё более похорошевшую Нермин на вокзале Хайдарпаша. Почему же, однако, не приехал Нихат-бей? Ему ответили, что он по горло занят важными делами.
Хикмет-ханым была в восторге от дачи. Она подробно описывала мужу, как они устроились, и сообщала, что их дочь не может и часа пробыть без Халдуна…
Нихат-бей, углубившийся в чтение письма, не заметил, что кто-то вошёл в контору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98