ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Черт с ним, подумали они, может, утонет, может, выплывет, может, все же доберется до берегов Америки, может, вышлет домой несколько лир переводом по международной почте.
Все, семье он больше был не нужен. Но Рудольфо Гульельми хотел прославиться.
Он нашел работу – стал помощником садовника в Центральном парке Нью-Йорка, но такая работенка ему была не по нутру, он хотел прославиться на площадке, где горят «юпитеры», – воображаемые деньги уже жгли ему карман.
Он тем временем слонялся по ресторанам, выполняя случайную работу, убирал в зале вместо официантов, мыл машины; он был красивый, – хорошо сложенный, стройный, ленивый, уравновешенный парень, но ужасно тщеславный, к тому же прирожденный исполнитель танго.
Жадные на любовь женщины считали его душкой. Он начал получать приглашения на исполнение танго в танцевальных залах и в ресторанах. Он взял в партнерши девушку, по имени Джин Аккер, и они отправились в турне с театром водевиля. Он взял себе новое сценическое имя – Рудольфо Валентино.
Оказавшись на западном побережье, он поехал прямо в Голливуд, где долго работал статистом за пять долларов в день. Режиссеры стали замечать, что этот парень неплохо фотографирует.
Он не упустил своего шанса в «Четырех всадниках» и вскоре стал таким выдающимся, надменным партнером, жиголо, о котором могла только мечтать любая женщина.
Валентино провел всю свою жизнь в ярком белом свете «солнечных» прожекторов, на пышных виллах, набитых различными безделушками, восточными коврами, тигровыми шкурами, в номерах отелей для новобрачных, в шелковых халатах и личных автомобилях.
Его всегда видели, только когда он либо садился в лимузин, либо выходил из лимузина,
когда похлопывал по холке прекрасных чистокровных лошадей.
Куда бы он ни ехал, сирены полицейских мотоциклов повсюду опережали его,
слепяще сверкали фотовспышки,
улицы, заполненные перекошенными в истерике лицами, размахивающими руками, безумными глазами; руки тянулись к нему отрывали пуговицы на пиджаке, отрезали куски от хвоста его превосходно сшитого фрака, срывали с головы шляпу, хватались за галстук; его слуги вытаскивали молодых женщин из-под его кровати; в ночных клубах и кабаре актрисы, умиравшие от желания стать звездой, бросали на него влюбленные взгляды из-под густых черных от краски ресниц.
Он хотел прославиться при свете «юпитеров», обещающих миллионы долларов
сулящих ему Эльдорадо:
он станет шейхом, сыном шейха;
будет лично являться людям.
Он сперва женился на своей партнерше по водевилю, потом с ней развелся, женился снова, только уже на приемной дочери миллионера; он погряз в судебных тяжбах с продюсерами, которые унижали искусство экрана, выбрасывал миллион долларов на путешествия по Европе:
он хотел прославиться при свете «юпитеров».
Когда чикагская «Трибюн» назвала его розовой пуховкой для пудры, а все стали, усиленно вертя головами, разглядывать его браслет, который он носил выше локтя и который, по его словам, ему подарила жена, и рассказала о его любви к слащаво-сентиментальной поэзии, заставившей его опубликовать небольшой сборничек под названием «Сны наяву», когда все настойчивее ползли слухи о том, что свидетель на его бракоразводном процессе якобы утверждал, что он ни разу так и не переспал со своей первой женой,
он сильно переживал и расстраивался.
Пытался вызвать корреспондента «Чикаго трибюн» на дуэль,
он хотел прославиться
настоящий мужчина с пудовыми кулаками, ковбой, объезжающий мустангов азартный игрок в покер, он поражал Америку своими спекулятивными биржевыми сделками. (Он был неплохим боксером, умел хорошо держаться в седле; ему нравилось жить в пустыне, как шейху, и он сильно загорел на солнце в Палм-Спрингс.) Он слег в отеле «Амбасадор»: язва желудка, прободение.
Когда доктора разрезали его элегантно сложенное мускулистое тело, то обнаружили, что уже начался перитонит; в брюшной полости – много жидкости, остатки пищи; кишки покрылись зеленовато-серой пленкой; во внешней стенке желудка зияла дырка, целый сантиметр в диаметре; желудочная ткань на площади одного – полутора сантиметров вокруг прободения омертвела. Воспалился аппендикс, запутавшийся в тонком кишечнике.
Когда он очнулся от эфира, то первым делом спросил: «Ну что, вел ли я себя во время операции как пуховка для пудры?»
Его тело актера, получающее дорогостоящий массаж, стойко боролось с перитонитом в течение шести дней.
Коммутатор в больнице перегрелся от поступавших звонков, а все коридоры, ведущие к его палате, были завалены букетами цветов, толпы его почитателей заполнили все улицы, кинозвезды, считающие, что все они одно братство, ехали на поездах в Нью-Йорк.
Уже вечерело, когда к подъезду больницы подкатил лимузин (где толпились с черными от сажи пальцами газетчики и фотографы, со скучными, усталыми, раскрасневшимися лицами выкуривали одну сигарету за другой совершая ходки к ближайшему телефону-автомату обмениваясь шутками, мудрыми мыслями и секретной информацией. Все ждали когда он умрет, – желательно в такое время, когда будет удобнее всего передать информацию поскорее в редакцию), и из него вышла женщина, которая сказала, что она горничная танцовщицы, первой жены Валентине Она поднялась по ступенькам крыльца. Передала дежурному конверт, адресованный кинозвезде, с надписью на нем «От Джин» и пакет. В пакете лежало покрывало с кружевными оборками и словом «Руди», вышитом на четырех его углах. К нему прилагалась еще и голубая шелковая пропитанная духами подушка в наволочке такого же цвета.
Рудольфе Валентине умер, когда ему был всего тридцать один год.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209
Все, семье он больше был не нужен. Но Рудольфо Гульельми хотел прославиться.
Он нашел работу – стал помощником садовника в Центральном парке Нью-Йорка, но такая работенка ему была не по нутру, он хотел прославиться на площадке, где горят «юпитеры», – воображаемые деньги уже жгли ему карман.
Он тем временем слонялся по ресторанам, выполняя случайную работу, убирал в зале вместо официантов, мыл машины; он был красивый, – хорошо сложенный, стройный, ленивый, уравновешенный парень, но ужасно тщеславный, к тому же прирожденный исполнитель танго.
Жадные на любовь женщины считали его душкой. Он начал получать приглашения на исполнение танго в танцевальных залах и в ресторанах. Он взял в партнерши девушку, по имени Джин Аккер, и они отправились в турне с театром водевиля. Он взял себе новое сценическое имя – Рудольфо Валентино.
Оказавшись на западном побережье, он поехал прямо в Голливуд, где долго работал статистом за пять долларов в день. Режиссеры стали замечать, что этот парень неплохо фотографирует.
Он не упустил своего шанса в «Четырех всадниках» и вскоре стал таким выдающимся, надменным партнером, жиголо, о котором могла только мечтать любая женщина.
Валентино провел всю свою жизнь в ярком белом свете «солнечных» прожекторов, на пышных виллах, набитых различными безделушками, восточными коврами, тигровыми шкурами, в номерах отелей для новобрачных, в шелковых халатах и личных автомобилях.
Его всегда видели, только когда он либо садился в лимузин, либо выходил из лимузина,
когда похлопывал по холке прекрасных чистокровных лошадей.
Куда бы он ни ехал, сирены полицейских мотоциклов повсюду опережали его,
слепяще сверкали фотовспышки,
улицы, заполненные перекошенными в истерике лицами, размахивающими руками, безумными глазами; руки тянулись к нему отрывали пуговицы на пиджаке, отрезали куски от хвоста его превосходно сшитого фрака, срывали с головы шляпу, хватались за галстук; его слуги вытаскивали молодых женщин из-под его кровати; в ночных клубах и кабаре актрисы, умиравшие от желания стать звездой, бросали на него влюбленные взгляды из-под густых черных от краски ресниц.
Он хотел прославиться при свете «юпитеров», обещающих миллионы долларов
сулящих ему Эльдорадо:
он станет шейхом, сыном шейха;
будет лично являться людям.
Он сперва женился на своей партнерше по водевилю, потом с ней развелся, женился снова, только уже на приемной дочери миллионера; он погряз в судебных тяжбах с продюсерами, которые унижали искусство экрана, выбрасывал миллион долларов на путешествия по Европе:
он хотел прославиться при свете «юпитеров».
Когда чикагская «Трибюн» назвала его розовой пуховкой для пудры, а все стали, усиленно вертя головами, разглядывать его браслет, который он носил выше локтя и который, по его словам, ему подарила жена, и рассказала о его любви к слащаво-сентиментальной поэзии, заставившей его опубликовать небольшой сборничек под названием «Сны наяву», когда все настойчивее ползли слухи о том, что свидетель на его бракоразводном процессе якобы утверждал, что он ни разу так и не переспал со своей первой женой,
он сильно переживал и расстраивался.
Пытался вызвать корреспондента «Чикаго трибюн» на дуэль,
он хотел прославиться
настоящий мужчина с пудовыми кулаками, ковбой, объезжающий мустангов азартный игрок в покер, он поражал Америку своими спекулятивными биржевыми сделками. (Он был неплохим боксером, умел хорошо держаться в седле; ему нравилось жить в пустыне, как шейху, и он сильно загорел на солнце в Палм-Спрингс.) Он слег в отеле «Амбасадор»: язва желудка, прободение.
Когда доктора разрезали его элегантно сложенное мускулистое тело, то обнаружили, что уже начался перитонит; в брюшной полости – много жидкости, остатки пищи; кишки покрылись зеленовато-серой пленкой; во внешней стенке желудка зияла дырка, целый сантиметр в диаметре; желудочная ткань на площади одного – полутора сантиметров вокруг прободения омертвела. Воспалился аппендикс, запутавшийся в тонком кишечнике.
Когда он очнулся от эфира, то первым делом спросил: «Ну что, вел ли я себя во время операции как пуховка для пудры?»
Его тело актера, получающее дорогостоящий массаж, стойко боролось с перитонитом в течение шести дней.
Коммутатор в больнице перегрелся от поступавших звонков, а все коридоры, ведущие к его палате, были завалены букетами цветов, толпы его почитателей заполнили все улицы, кинозвезды, считающие, что все они одно братство, ехали на поездах в Нью-Йорк.
Уже вечерело, когда к подъезду больницы подкатил лимузин (где толпились с черными от сажи пальцами газетчики и фотографы, со скучными, усталыми, раскрасневшимися лицами выкуривали одну сигарету за другой совершая ходки к ближайшему телефону-автомату обмениваясь шутками, мудрыми мыслями и секретной информацией. Все ждали когда он умрет, – желательно в такое время, когда будет удобнее всего передать информацию поскорее в редакцию), и из него вышла женщина, которая сказала, что она горничная танцовщицы, первой жены Валентине Она поднялась по ступенькам крыльца. Передала дежурному конверт, адресованный кинозвезде, с надписью на нем «От Джин» и пакет. В пакете лежало покрывало с кружевными оборками и словом «Руди», вышитом на четырех его углах. К нему прилагалась еще и голубая шелковая пропитанная духами подушка в наволочке такого же цвета.
Рудольфе Валентине умер, когда ему был всего тридцать один год.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209