— Сколько сверх аренды придется платить?
— Я же сказал тебе — никакой дополнительной оплаты, — в его голосе отчетливо зазвучали нотки оскорбленного достоинства, — Единственное, что ты будешь оплачивать — это текущие расходы. А наиболее дорогое в моем сервисе — потребляемый мною апельсиновый джус. Я пью три кварты в день.
Тут она расхохоталась.
— Это, как мне кажется, я могу себе позволить. — Она поднялась из-за стола. — Я заканчиваю разбирать вещи и раскладываться и затем ложусь спать. Хочу быть в хорошей форме к завтрашнему дню, для первого выхода на новой сцене.
— Что прикажете на второй завтрак?
— Никакого второго завтрака.
— Тогда на обед?
— Обедать будем рано. В шесть вечера. Я выхожу на работу в восемь.
— Ясно. Что ты хочешь, чтобы я приготовил?
— Бифштекс. Чтобы был мягким и непрожаренным.
Она ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Задернула шторы. Приняла валиум и вытянулась на кровати.
Вскоре успокоительное начало действовать. Может быть, на самом деле все устроится к лучшему? Она обычно так выматывалась, бегая по хозяйству, что никогда не успевала отдохнуть. Уолтер как-то сказал, что нет ничего лучшего, чем нанять боя для всей дурацкой работы по дому. Вполне возможно, что он знал, о чем говорил.
Она почувствовала, что засыпает. Но тут возникла еще одна мысль:
Лисия! Она обещала позвонить ей, как только устроится. Джери-Ли попыталась подняться, но лекарство уже действовало во всю, и она осталась лежать.
Будет еще достаточно времени — сколько угодно. — чтобы позвонить Лисий из клуба, между выходами...
Глава 14
Туман начал наползать на причал Санта-Моника. скрывая его из виду.
Через несколько минут он совсем исчезнет.
Дверь за спиной отворилась.
— Пять минут, Джейн, — сказал менеджер.
Она бросила сигарету с балкона и вошла в здание клуба.
— Майк не появлялся? — спросила она менеджера, следовавшего за ней в гримерную.
— Я его не видел.
Он наблюдал за тем, как. она приводила в порядок грим. Закончив с макияжем, она взяла румяна на кончик пальца и обвела вокруг сосков, чтобы оттенить их, сделать более рельефными.
— Немного кокаинчика бы не помешало — тогда бы они торчали.
Она усмехнулась в зеркало.
— Слишком дорого тратить его на всякую чепуху. Вы платите мне не так много.
— У меня есть кое-что в запасе, — засмеялся он. — Мог бы предложить вам бесплатно. Она рассмеялась вместе с ним.
— Хотела бы посмотреть. — Потом она отвернулась от зеркала и встала перед ним. — Как я выгляжу? Он одобрительно кивнул, ни слова не говоря.
— Что-нибудь не так?, Он покачал головой.
— Тогда в чем дело?
— Мне тут сказали из соседнего клуба, что на следующей неделе мы начинаем не только топлесс, но и ботомлесс.
— Без ничего? — воскликнула она.
— Не совсем. Девочки прикроются маленькими наклейками на самом интересном месте.
— Дьявольщина! — сказала она с отвращением. — А когда мы начнем для них представление с траханьем?
— Не нужно так все воспринимать, Джейн. Вы же знаете, что наш бизнес проваливается. И потому все клубы вокруг уже дают танцы ботомлесс. Мы держались дольше всех, но больше не можем.
— Мне повезло, — сказала она. — На следующей неделе я начинаю работать в клубе «Зингара».
— Одна организация — одна и та же политика, — сказал менеджер.
— Но у меня жесткий контракт. Некоторое время он задумчиво молчал, потом сказал многозначительно:
— Ваш жесткий контракт может избавить вас только от необходимости показывать задницу, но работать ботомлесс с нашлепкой все равно придется.
— Но они могут уточнить все у моего агента: Я ничего подобного не подписывала.
— Это они уже сделали, — сказал менеджер. — Ваш агент согласился при условии, что дополнительно вам будут платить в неделю еще сорок баксов.
Она ничего не ответила.
— Не будьте дурой, Джейн, — сказал менеджер. — Сорок зеленых есть сорок зеленых. Руководство вас ценит, а посетители любят... Что за споры между друзьями из-за лишнего кусочка обнаженной кожи? Не стоит гробить такую хорошую возможность.
Она почувствовала внезапно навалившуюся на нее усталость и сказала:
— Мне необходимо взбодриться.
Джери-Ли достала свою сумочку из запертого на ключ ящика гримировального стола, перебрала содержимое ее и, наконец, извлекла желтую ампулу в сетчатой упаковке. Сняла упаковку, поднесла ампулу к носу, раздавила пальцами.
Она сделала глубокий вдох и сразу же почувствовала, как кровь горячей волной ударила ей в голову. Это был результат действия амилнитрида. Уже чуть успокоившись, она сделала второй вдох и бросила раздавленную ампулу в корзину для бумаг.
Ощущение жара в голове прошло, а осталось чувство легкости, подъема и своего всесилия.
— Я бы могла показать им чертовски занимательный номер с вибратором особого размера! — заявила она. Он ухмыльнулся.
— Конечно, ты можешь. Не сомневаюсь. Но я бы предпочел сам оказать тебе интимную помощь. Она расхохоталась.
— Я в этом тоже не сомневаюсь. — Внезапно к ней вернулось серьезное настроение, и она спросила:
— Насколько я понимаю, у меня нет выбора? Так?
— Да. Если, конечно, ты хочешь продолжить работу у нас.
Она задумалась. Все клубы, с которыми у нее был контракт, подчинялись в конечном итоге общему руководству. Восемь недель работы — таков контракт. Если отказаться от работы, то на поиски другой, взамен этой, уйдет никак не меньше двух месяцев, то есть получается — те же восемь недель. А с ними уйдут и все деньги, которые ей удалось скопить за шесть месяцев тяжелого труда. Более того, ей не удастся — если она откажется — продлить контракты здесь, на побережье, на что она сильно рассчитывала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150