Вначале я думал, что ее зовут Адина. Но Адина была другая, та, что ушла. Впрочем, я думаю, она отправилась в Мовилу разыскивать вас, — добавил он задумчиво. — Она сказала, что знает вас, и даже очень хорошо.— Адина? — изумился Эмануэль. — Адина, а дальше как?Алессандрини пожал плечами:— По правде говоря, я не запомнил ее имя. Но она говорила, что знает вас очень хорошо, что, если бы не одно событие в вашей жизни, вы бы обручились.— В таком случае она принимает меня за кого-то другого! — воскликнул Эмануэль с внезапно просиявшим лицом.— Нет, не думаю, — возразил Алессандрини. — Она рассказала нам о вас целую историю. И если хорошенько вдуматься...Но он не успел закончить фразу. Он увидел в дверях Толстомордика и сделал ему знак рукой. Толстомордик не спеша подошел к ним, переваливаясь и улыбаясь.— Так, значит, вы и есть тот самый человек, о котором столько разговоров, — сказал он, усаживаясь и с интересом разглядывая Эмануэля. — Я представлял вас другим...— Ты можешь ему обо всем рассказать, — разрешил Алессандрини. — Я его подготовил.Эмануэль смущенно улыбнулся и, не зная, что сказать, протянул через стол сигареты.— Нет, спасибо, я больше не курю, — сказал Толстомордик. — Я курил всю ночь... Так, значит, это вы, — продолжал он, глядя на него и странно улыбаясь.— Не виляй, — перебил его Алессандрини. — Я сказал тебе, что я его подготовил.— Сударь, — произнес Толстомордик, обращаясь к Алессандрини, — никогда не верьте словесным портретам, которые составляют женщины. Если хотите узнать, как выглядит тот или иной человек, спросите у мужчины. Я, например, если бы спросил у вас, вместо того чтобы слушать Адину, тут же и признал бы его.Алессандрини взял Эмануэля за руку и прошептал, указывая на Толстомордика:— Если я правильно понял, Адина его невеста.— О нет! — возразил Толстомордик с горькой улыбкой. — Я знаю, что так говорят, но это не правда. Возможно, если бы не одно событие в нашей жизни... Но в конце концов, что было, то было. Не будем ворошить прошлое... Она уехала в Мовилу разыскивать вас, — добавил он после короткой паузы, развернувшись к Эмануэлю. — Она говорила, что вы давно не виделись. Все спрашивала себя, узнаете ли вы ее после стольких лет...Эмануэль внимательно слушал, пытаясь понять. Он провел рукой по лицу, словно хотел нащупать и обрести самого себя, потом снова рассмеялся.— Я думаю, что здесь какая-то путаница, — произнес он наконец, стараясь казаться безразличным.— Что я тебе говорил? — с торжеством спросил Алессандрини у Толстомордика. — Я говорил тебе, что Адриана его тут же раскусила. Ей было достаточно одного взгляда.— Да, любопытно, — сказал Толстомордик, пристально вглядываясь в Эмануэля. — Хотя я и хорошо его знал, Адина описала мне его так, что я не смог бы догадаться, что это он. А Царица только раз увидела его в дверях.— Долю секунды! — подхватил Алессандрини. — Какая изумительная женщина! Какой ум!— Царица? — повторил Эмануэль.— Да, мы ее так в шутку величаем, — пояснил Толстомордик.— Ариана, — прибавил от себя Алессандрини. — Я объяснил вам, кто это.— Но кто она? Как ее зовут? — в отчаянии закричал Эмануэль.— Адриана, — произнес Толстомордик. — Еще несколько месяцев тому назад она была Адрианой Паладе, а сейчас, после развода, снова стала Адрианой. Или Царицей, как мы ее величаем. Она близкая приятельница Адины. Они познакомились прошлой зимой на катке и с тех пор неразлучны.— Это изумительная женщина! — снова воскликнул Алессандрини.Эмануэль уставился в пустоту.— На катке, — тихо повторил он больше для себя.— Ты можешь сказать ему и остальное, — настаивал Алессандрини. — Я его предупредил.С величайшим усилием Эмануэль поднялся со стула.— Я должен идти, — сказал он, пытаясь улыбнуться. — У меня автобус в восемь утра...Но Алессандрини схватил его за руку и удержал на месте:— Что с вами? Разве я не сказал вам, что мы все едем в Балчик?Эмануэль замотал головой.— Это невозможно! — сказал он. — У меня снята комната в Мовиле. И мне остается прожить там неделю. А затем — в Бухарест и за дела...Оба его собеседника вдруг рассмеялись. Толстомордик смеялся негромко, почти бесшумно, слегка прикрыв глаза, а Алессандрини, казалось, сотрясал глубокий внутренний рокот, пока он не захлебнулся от смеха и не стал кашлять.— Вы просто-напросто изумительны! — наконец с трудом выдавил он из себя.И тыльной стороной ладони принялся вытирать слезы. В этот момент бармен принес кофе. Алессандрини схватил с подноса стакан с водой и стал пить.— Да, — сказал Толстомордик, опустив глаза, — он и вправду изумительный. Это самое сказала и Царица.Эмануэль, красный от волнения, незаметно для себя мял пальцами пачку сигарет.— Я не понимаю, что вы хотите сказать, — произнес он медленно и раздельно.— Ваше превосходительство! — вскричал Алессандрини с неожиданным энтузиазмом. — Это просто-напросто изумительная женщина! Вы непременно должны с ней познакомиться.— От души сожалею, — сказал Эмануэль, — но днем я должен быть в Мовиле.Алессандрини внезапно повернулся к Толстомордику.— Это все из-за Адины, — сказал он. — Так что, в конечном счете, Адина, возможно, и права...Толстомордик опять улыбнулся и принялся пить кофе.— Что касается меня, — сказал он, не поднимая глаз, — то я думаю, Адина вольна принять любое угодное ей решение. То, что было в прошлом, меня не интересует.Эмануэль снова пытался рассмеяться.— Ее зовут не Адиной, — важно произнес Толстомордик. — Адиной зовем ее мы, друзья. Так назвал ее как-то раз Джиб. И с тех пор за ней осталось имя Адина.— Он перепутал ее с Адрианой, — вмешался Алессандрини.— Да. Он спутал ее с Царицей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10