Но в данном случае речь шла о подавлении напуганных и более слабых людей, а не равных противников. Поэтому между тем, что делал Микки, и тем, чем занимался на футболе он, была большая разница.
Однако все изменилось. История с Мирреном показала Билли, что вне зависимости от его личных ощущений, шантаж был полезным оружием. Он был действенным. И деньги, выданные ему Микки после разгрома «Дикобраза», красноречиво свидетельствовали об этом.
— Знаешь что, — ответил он. — Я прикрою их, если ты поедешь со мной.
Микки помедлил, прежде чем ответить. Но голос его прозвучал еще более жизнерадостно.
— Хорошо. Где встретимся?
Билли сидел на пассажирском месте в «БМВ» Микки и смотрел в темноту. Ему было скучно до умопомрачения.
В первых нескольких пабах он действительно испытал некоторый прилив энергии, ощутив, как пульсирует кровь, когда хозяева достают свои деньги. Однако его возбуждение начало быстро проходить, когда он понял, что все они делают это, даже не задумываясь. Он не заметил ни единого признака колебания или сожаления. Не говоря уже о каких-либо возражениях. Парочка барменов оказалась даже довольно общительной. Они поставили пиво всем четверым, а с Микки разговаривали так, словно были старыми друзьями. Наконец все это превратилось в такую рутину, что Микки велел пацанам продолжать самостоятельно, а сам вместе с Билли даже не выходил из машины.
— Ты ожидал другого? — поинтересовался он, поворачиваясь к своему пассажиру, Билли передернул плечами.
— Честно говоря, да. Хотя на самом деле я не очень-то знал, чего мне ожидать.
Микки улыбнулся и закурил самокрутку, наполнившую салон едким дымом, что заставило Билли открыть окошко.
— Я же говорил тебе, что это плевое дело. Просто надо быть готовым ко всему. И главное — чтобы хозяева понимали, что ты ко всему готов. Когда они это понимают, тогда они платят. Тогда им просто не выгодно не платить.
— Ну а что дальше? — поинтересовался Билли для поддержания разговора. — Собираешься расширяться?
— Естественно, — откликнулся Микки, заводя двигатель при виде двух пацанов, вышедших из паба. — Именно для этого мне и нужны твои ребята.
С такой силой это вообще превратится в увеселительную прогулку.
— Вряд ли это выйдет. Я тебе уже говорил, что мало кто согласится и на разовую работу. А так чтобы регулярно… Не знаю, старик. Мне надо подумать. Это не из того разряда вещей, о которых можно просто так попросить.
Микки протянул руку, взял конверт у двух залезших в машину пацанов и с усмешкой бросил его на колени Билли, прежде чем отъехать от поребрика и двинуться по направлению к их последнему месту назначения в Степни.
— Что это за место? — осведомился Билли, глядя на тускло освещенный бетонный фасад доисторического здания на пустынной улице.
— Нелегальное питейное заведение, — ответил Микки. — Его организовали боснийские беженцы в подвале, когда их отказались обслуживать в местных пабах. Все они ворюги.
Билли лукаво хмыкнул от комичности замечания Микки.
— Что-то твои ребята задерживаются. Микки посмотрел на часы.
— Да, пожалуй. Копаются. Пошли взглянем.
Микки вышел из машины и двинулся через улицу по пятам за оглядывавшимся по сторонам Билли. Он всегда чувствовал себя здесь неуютно и никогда не мог определить, почему именно. Что-то было здесь такое — неприятное, опасное. Даже для него.
— Что это? — спросил Микки, останавливаясь и прислушиваясь.
Билли подошел к нему и тоже прислушался. Из— за отдаленного гула транспорта до них долетел какой-то приглушенный звук.
— Крики. Там где-то драка.
— Твою мать! — разъяренно рявкнул Микки и, схватив свой телефон, набрал номер. Ответа не последовало, и он, запихав его обратно, уставился на здание. Крики стали громче.
— Подожди минутку. — Он бросился к машине, открыл багажник и через мгновение вернулся с двумя бейсбольными битами, вручив одну из них Билли. — Это может понадобиться.
Билли почувствовал, как у него засосало под ложечкой и в кровь начал поступать чистый адреналин. Микки с поразительной скоростью превратился из самоуверенного хлыща в агрессивного бойца. И это было тем ощутимее, что впервые за время их общения Билли почувствовал себя его подчиненным, готовым скорее следовать за Микки, нежели руководить. Он уже много лет не испытывал этого ощущения, и нельзя было сказать, что оно ему нравилось.
— Давай! — гаркнул Микки, бегом устремляясь к лестнице. — Покажем этим сукиным детям!
Билли двинулся следом, инстинктивно помахивая битой, чтобы привыкнуть к ее весу и разогреть мышцы, перейдя на бег, когда Микки без колебаний скатился вниз по ступеням и распахнул дверь, отчего шум выплеснулся на улицу. Неприятные голоса кричали что-то на иностранном языке, поразившем Билли своей откровенной кровожадностью.
А потом, еще до того, как он оказался в ярко освещенном помещении, крики заглушила ругань на англосаксонском наречии. Агрессивные гортанные звуки чужого языка начали перемежаться звоном разлетающегося стекла и глухими ударами деревянной биты.
Билли притормозил и крепко сжал биту обеими руками, оглядываясь по сторонам в ожидании нападения, которого так и не последовало. Так как, несмотря на свое численное преимущество, темноволосые выходцы из Восточной Европы, двумя минутами ранее избивавшие пацанов Микки, теперь жались к стенам, когда перед ними, круша все на своем пути, появился он сам.
— Барри? Дэйв? — крикнул Микки. — Где вы?
Раздавшиеся за их спинами звуки заставили их обернуться, и они увидели, как в дальнем конце помещения поднимается на ноги один из пацанов, помогая другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77