Берега. Морские пучины, просторы, песок на берегу, мокрые следы теплых и живых ног. Ганг, развеивание праха.
Спинной мозг, мысли, чувства, и походка. Репертуар поз. Воскресение, праздник, вечер. Богоявление, Крещение, прорубь.
Черное знамя анархии, ночь, смерть. Любовь отступает, чтобы снова наступать, новая сила, Триумф ворот, вечные стихии.
Визит к даме, переводящей Голдинга, студентка, Сережа, ученик, прихожая, серебряные ложки, чистота. Не копите сокровищ на земле, а копите на. Вспоминаются другие снега, почти прошлогодние, календари везде и всюду, снега.
Свобода от страхов, рисков, сомнений. В океане, в свободной стихии, на небе, в воздухе, сне. О богатырях, не нас. Их доля, часть благая. Участь. Москва и мир, африканская война. Журналы и книги везде: метро, киоски, переходы, на вокзале, везде. Кино по телевизору. Страсть, Жан-Люк Годар.
Божья милость. Мир, Рим, пусть третий. Пути и дороги, пластинка. Ученик из туалета на Московском вокзале, все дороги. Сам учусь у. Встреча в метро и на Невском с Лебуркиным, два раза, Джойс, Улисс, ночь, огни. Магрит, необходимость подвига. П. Простота это категория, вечный императив. Кант, колокольня, постижение трансцендентного. Хуже воровства. Лучшее, Рене Магрит. Прекрасная узница. Письмо. П. спутница, Валентина, дом кино. Платок, пальто, нечто. Восторги, брызги, соль волн. Потом нищие у входа в магазин, на самом пороге. Их глаза, костыли, руки. Наш брат, сестра, тихое обаяние буржуазии, мурлыкающее синема.
После театра кино и книга, тихие и громкие страницы, война, мечта о вечном мире, письмо в В. Взгляд из под платка, воспоминание. Свое, чужое, граница снов. Доктора и п. Думаю, ехать или не ехать сегодня в академию, начинать процедуру увольнения. Медицинская комиссия. ВВК. Как ВВС. Крылья, облака, салон самолета. Бомонд в небесах. Пушкинские б., метель, магазины, святая вода. Французский шарф, коричневые перчатки из Кореи, страны утренней прохлады, дешевые из кроликов, купленные в ГД. На вокзале разговор с м. человеком, который хочет заниматься французским языком. Смещения календарных дней, геологический процесс, катаклизм социума. Утро. Слух о денежной реформе, отмене нулей на ден. знаках. Их цвет, символика тестов, ощущений. Страсть копить. Ад магазинов, блеск витрин, дорога в А. через добрые намерения. Художники, их пещеры, звери на воле, клетки, ямы. Медведь в церкви Спаса Нерукотворного образа. С крещением. Греция, Египт, Рим. Первый этаж Эрмитажа. Ступени, саркофаги.
Узкие врата, романс о калитке, дверном запоре, замках, открытой двери, ночном портье. Ресепшен. Пословица про аппетит.
Тревога, ветер, песок сомнений. Морской берег, синее небо киноромана, волны, голубые и зеленые, даль безбрежная. Окоем. Океан.
Мир актрис, больших и маленьких как птицы. Мир людей, зверей, дверей магазинов.
* * *
Вчерашний музей, вчерашний тир кино, где стреляют и сходят с ума, идут в воду, прыгают вниз. Вчерашний снег. Битва за место в кафе, за столиками новые и старые русские. Милиция! Дом Достоевского, мое кафе, которое любит и мафия машин. Словно американский салун, Дикий запад, прерии. В голубой час на Владимирском. После музея и Невского. Открытие карты Сибири в Эрмитаже, виденной до этого мимоходом не один раз. Изображение справа налево. Москва справа, Ярославль, Кострома, Н. Новгород, Вологда, Архангельск внизу, Волга, Муром, край Сибири.
Позы и место, взгляды в кафе. У стойки бара, атмосфера нагнеталась, взрыв, наконец. Милиция! Бармен: не кричите! Куски торта летят в даму, в господина. Шум в доме Достоевского, настоящее кафе. Девушка с тетрадью, любительница вин, пожилой господин с дамой, молодые люди сзади в зеркалах, нуво е вьё рюс. Все смешалось в доме Д. Дамская кампания у входа разлетелась как стая птиц при крике милиция, кавычки. Долгое искусство, быстрый и скорый конец. Неожиданный, долгожданный. Помощь, простыня. Конец, конец, конец.
Государство Московское на карте Сибири, Эрмитаж, в начале русского коридора. Кафе, потом свежий воздух, театр у черного входа, там где вахта, электрики, два или три маленьких кресла, толпятся люди в ожидании контрамарки, артисты-люди-артисты. Ласкин уходит, говорит, что приехал из Пушкина, больной, мэтр не появился на черном ходу. Милиционер. Триумфальная арка на свежем и зимнем воздухе, вход и спуск в метро вместо театра.
Молодой мафиози бьет пожилого господина в кафе, дама за стойкой говорит: это твой отец. Трое молодых мафиози, гордые мужчины в черном, испанцы, итальянцы, Гренада и Сицилия, Санкт-Петербург, напротив театра, в доме Достоевского. Фашизм, все в одном венике. Будто Сенная площадь, вместо крестьянки пожилой мужчина, тихий буржуа с дамой за столиком кафе Бедные люди. Карта Сибири, составленная Ремизовым в конце семнадцатого века. Мука кино, ночь пятницы, суббота. Мафия, спектакль Смерть Тарелкина в фильме. Артистка Кабанова. Тяготение к фатальности, сцене в любом виде, прошлогодние и нынешние снеги. Кафе, потом метро, искусство тоталитарной эпохи, Нарвская. Невский, потом Владимирский, снег, колокольня, голубое и синее сияние. Молодой бармен в красной жилетке, белой рубашке, черная стойка. Чашка чая, кусок орехового торта, конец века в доме. Дом писателя, прошлый век, настоящий. Отчего вы так злитесь, господин И.? Посмотрев до конца не выключив ночное кино про дачу, парализованного мафиози, тюрьму, кочегарку, сумасшедший дом.
Россия, кафе-дом писателя, музей с рисунками Гойи последнего периода, тридцать пять, в т.ч. т.н. бордосская тетрадь. Сумасшедшие, нищие, кающиеся монахи, больные, катающиеся на коньках, летающая женщина, махи: все это углём, железными чернилами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70