Вы поняли, о чем я. – Он подмигнул Антонио.
Так вот как мы выглядим со стороны, с улыбкой подумала Палома.
– Никому ни слова, Давид, – дружелюбно попросил Антонио. – Пусть это будет нашим секретом.
Давид приложил палец к губам.
– Нет проблем!
Одет он был довольно просто и вел себя соответствующим образом. Заказал бутылку шампанского, произнес несколько помпезных тостов, поцеловал Палому в щечку и наконец удалился.
– Прошу прощения, – сказал Антонио, с облегчением переводя дыхание. – В сущности он не плохой парень. И совершенно безобидный. Между прочим, тебе следовало бы выйти замуж за него. Его состояние раз в пять больше моего, и он не стал бы возражать, если бы ты спустила большую его часть на свои картины, – усмехнулся он.
– Буду иметь в виду, – с серьезным видом произнесла Палома, но не выдержала и рассмеялась. – Чем он занимается? – спросила она.
– Ты не поверишь, но тем же, чем и я. Фактически он мой основной конкурент. Впрочем, не будем об этом.
Палома кивнула и задумалась. Наконец она подняла голову.
– Знаешь, я решила кое в чем уступить тебе. Может, это тебя успокоит.
Он с интересом взглянул на нее.
– Я признаю, что в свое время допустила не которые промахи. Ты что-то сказал?
– Нем как рыба!
– Так вот. Я действительно кое-что сделала не правильно. И думаю, мне будет полезно получить твой совет.
– Получить или последовать ему? – прищурился Антонио.
– Время покажет, – улыбнулась она.
Антонио улыбнулся в ответ, и она заметила, что его лицо озарилось каким-то внутренним светом. Он мог быть просто очаровательным, когда позволял себе немного расслабиться. Впрочем, Палома начинала понимать, почему Антонио так держится за привычку превращать любой разговор в обсуждение условий контракта. Дело было не только в его увлеченности работой. Сухие и четкие слова прикрывали что-то внутри него, что-то слабое и беззащитное.
К тому времени, когда подали кофе, свет в клубе стал призрачным и молочно-серебристым. На сцену поднялась красивая молодая женщина и запела глубоким, проникновенным голосом. Это была очень грустная песня о любви и разлуке и о неистовой силе надежды, живущей вопреки всем превратностям судьбы. Певица оказалась очень искусна, и каждое слово в ее устах наполнялось какой-то особой чувственностью.
Незаметно для себя Палома вдруг явственно ощутила, что совсем близко от нее сидит привлекательный мужчина, и только тонкая ткань отделяет его от ее тела. Она украдкой взглянула на Антонио, но тот был поглощен происходящим на сцене и не смотрел в ее сторону. Палома задержала взгляд на его руках. В них ощущалась нежность и в то же время почти беспощадная сила.
Твои руки на моем теле,
Неужели это не сон?
Голос певицы заполнял все вокруг, и Палома с удивлением поняла, что думает только об одном. Интересно, как это – ощущать, что тебя ласкают эти красивые, сильные руки? Странно, но ей казалось, что когда-то она уже испытала это волшебное чувство.
Антонио же старательно избегал смотреть на нее. Он думал о том, что собирался провести вечер совершенно иначе и заехал к матери просто так, на ужин. У него и в мыслях не было приглашать куда-то Палому. Но одного взгляда на нее оказалось достаточно, чтобы заставить его изменить планы. К счастью, в доме матери у него была собственная комната, где всегда можно было отдохнуть и переодеться. По дороге в клуб он неотступно думал о том, как пройдет вечер. О чем они будут говорить? Как поведет себя Палома? Для него стало неожиданностью то, что она с интересом выслушала его соображения по поводу ведения дел. Еще больше его удивило, как ревностно относится она к своей галерее.
Антонио наконец поднял глаза на девушку. Она смотрела прямо перед собой, но было очевидно, что мысли ее где-то далеко. Палома была глубоко погружена в свой собственный мир, где ему не было места. И он рассердился на нее за это.
В голубом сиянии, исходящем со сцены, Палома казалась ему не живой женщиной, а богиней. Та же стать, то же величие, та же равнодушная погруженность в себя. Однако Антонио уже знал, что это впечатление обманчиво. В любую минуту она могла издать совершенно детский смешок и пуститься взахлеб рассказывать о своих, картинах. Или сверкнуть на него ледяным взором и несколькими словами высказать все, что она думает о его характере. Самое удивительное, что никто не мог предсказать, что же ей взбредет в голову в следующую секунду.
В это время он заметил, что Давид, сидящий неподалеку, всячески старается привлечь его внимание – кивает, машет рукой, то и дело многозначительно подмигивает. До чего же бестактный тип! – поморщился Антонио.
В этот момент раздался гром аплодисментов, и, поклонившись, певица покинула сцену. Наступило время танцев.
Внезапно Антонио захотелось показать Давиду, что почем. Он взглянул на Палому.
– Может, потанцуем?
Молча она протянула ему руку, и он повел ее к центру зала, мгновенно заполнившемуся танцующими парочками. Антонио обхватил девушку за талию, и они начали двигаться в такт медленной, тягучей мелодии. Палома с удивлением заметила, что они сразу поймали удобный обоим ритм и движения их были очень слаженными. Она мечтательно улыбнулась.
– Ты что? – тут же спросил Антонио, подметив странное выражение ее лица.
– Да так. Просто мне нравится здесь.
– Но твоя улыбка что-то значила!
– Только то, что мне здесь нравится.
– Нет, не только. Скажи мне! – потребовал Антонио.
Его настойчивость удивила Палому. Заглянул ему в глаза, она прочла в них нечто большее, чем простое любопытство. В это время кто-то из танцующих нечаянно задел ее, и Антонио ловко притянул ее к себе, не дав упасть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47