Самая честная женщина в мире!
— Честная женщина? — эхом отозвался язвительный Диего.
— Не все такие циники, как ты, — ответил Алехандро. — Иногда мужчина должен доверять своей интуиции, а моя интуиция говорит мне, что ее сердце чисто, и она не способна на обман.
Когда она полюбит меня, ее любовь будет для меня одного.
Эстебан удивленно поднял брови.
— Как, она еще не влюбилась в тебя? Ты теряешь навык!
— Она думает об этом, — парировал Алехандро. — И она будет любить меня так же сильно, как я люблю ее.
— И как давно ты с ней знаком? — спросил Эстебан.
— Несколько часов и всю мою жизнь.
— Ты только послушай себя, — фыркнул Диего. — Тебя покинули последние остатки разума!
Алехандро поднял руку.
— Молчите, глупцы! — провозгласил он. — Вы ничего не знаете о любви.
И он отправился один бродить среди деревьев, оставив братьев глядеть друг на друга в недоумении.
4
— Скоро мне надо будет возвращаться домой, сказал Эстебан на следующее утро. — Я приехал только из-за болезни дяди, а теперь он себя прекрасно чувствует.
— Не уезжай так скоро, — поспешил ответить Алехандро. — Родриго так редко с тобой видится; и, кто знает, как долго еще он продержится?
Они завтракали на открытой террасе с видом на канал, наслаждаясь запахом цветов и кофе, которое приготовила Фернанда.
— Дядя переживет нас всех, — ответил Эстебан. — А я — плантатор, и сейчас горячая пора.
— Ты всегда говоришь, что сейчас горячая пора.
— Ну не люблю я городов, — простонал Эстебан. — Ужасные места! «
— Не говори так о Регонде, — сердито сказал Алехандро.
— Ради Бога! — воскликнул Эстебан. — Ты же не здешний, так же, как и я.
— Я здесь родился.
— Конечно, потому что дядя Заставлял папочку привозить каждую свою жену рожать на Регонду. И то же самое было с матерью Диего.
Дети рода де Эспиноса должны рождаться в «Бел Ампаро»! — Тон Эстебана ясно показывал, что он думает по этому поводу. — Но нас обоих отвезли на Антигуа, как только нам исполнилось несколько недель от роду, именно там наша родина.
— Не для меня, — сказал Алехандро. — Я всегда любил Регонду.
Ребенком его возили к дяде на школьные каникулы, а когда ему исполнилось двенадцать, Родриго настоял, чтобы он переехал в «Бел Ампаро» на постоянное жительство. Граф хотел, чтобы его наследник привыкал к асьенде. Алехандро тогда очень смутно понимал, что такое — быть наследником графа, но каналы города очаровали его, и он был только рад переехать, Он любил своего отца, но никогда толком не мог сблизиться с ним. Педро был плантатором до глубины души, и они с Эстебаном составили прекрасный дуэт, в котором Алехандро не было места. Педро стонал и жаловался на то, что у него «украли» сына, но большая сумма денег, которую Родриго дал ему, чтобы возместить убытки от плохого урожая, успокоила его.
С течением времени Алехандро начал понимать, что чаша, предназначенная ему судьбой, его не минует, но от этого его любовь к Регонде не угасла.
Тут его воспоминания прервал Диего, который только что закончил разговаривать по телефону. Присаживаясь за стол, он сказал:
— Мне пора ехать домой.
Алехандро рассердился.
— Ну вот, и ты тоже! Дядя любит, когда вы рядом с ним. Он старый человек и видит вас обоих очень редко.
— Я забросил бизнес.
— В банке вполне могут управиться без тебя, — надменно произнес Алехандро.
Это была чистой воды провокация, ведь он знал, что Диего не был простым банкиром. Он был божеством в финансовом мире, чье чутье сделало многих людей богатыми и еще большее число людей спасло от разорения. Алехандро сам обращался к нему за советом, когда собирался расширить свой бизнес, но теперь не мог отказать себе в удовольствии немного поддразнить его.
Диего стоически перенес оскорбление. Его мать происходила из индейского племени кяманчей. Поэтому его наружность была полна горделивости индейцев и аристократизма испанских колонистов. От матери ему также передалось умение не выказывать никаких эмоций на своем лице.
Любой, кто знакомился с ним, через несколько минут разговора убеждался в том, что имеет дело с очень сильным человеком.
Тут появилась Фернанда, неся кофейник, полный свежесваренного кофе. Она забрала пустые тарелки, не проронив ни слова и будто не замечая троих мужчин.
— Она меня пугает, — сказал Алехандро, когда Фернанда ушла. — Потому что напоминает мне женщин, которые вязали у подножия гильотины во время французской революции. Когда нас погрузят на телеги и повезут на казнь, Фернандита будет сидеть там и вышивать герб рода де Эспиноса на наших саванах.
Эстебан ухмыльнулся.
— До меня им и дела не будет. Я — простой сельский житель, и именно там и должен сейчас находиться.
— Ну еще несколько дней, — стал умолять его Алехандро. — Для дяди это так важно.
— Думаю, что это важно не для дяди, а для тебя, — сказал Эстебан, погрозив ему пальцем. — Ты просто хочешь, чтобы мы занимали его, пока ты будешь заниматься всякими глупостями.
— Ты ошибаешься, — ответил Алехандро, улыбаясь. — То, что я собираюсь делать, это умность, а не глупость.
Он пришел на остановку водного автобуса.
Луиза все не приходила. Может быть, она уехала из отеля, села в самолет, и тогда они больше никогда не встретятся…
Вот она!
— Быстро, — сказал он, схватив ее за руку, водный автобус как раз собирается отчалить.
Он быстро провел ее на борт лодки, будто боялся, что она вот-вот передумает, нашел ей место и молча примостился рядом, наблюдая, как она радуется чудесным видам.
Луиза до сих пор не могла понять, как она решилась на такое. Пакуя черное атласное бикини, она говорила самой себе, что делает это напрасно, потому что на самом деле никуда не собирается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46