Доминика так и поступила. Гордо прошествовала к своей машине и рванула с места. Она доехала почти до самых ворот, находившихся в полумиле от дома. Она была так зла, что едва не задавила стоявшую на дороге херфордширскую бурую корову.
Резко затормозив, Доминика оглянулась и увидела стадо великолепных животных, мирно пасущееся на лужайке. Зрелище, которое заставило бы бабушку Лидком заплакать от радости. Она заметила также недавно прорытый канал, и возведенный скотный двор, и несколько новых изгородей и вспомнила, как в пятницу Энгус говорил, что собирается ей что-то показать. И ее сердце дрогнуло. Доминика развернула автомобиль и поехала назад.
Кейр по-прежнему сидел в саду на том же месте. Доминика заметила в его руке свежеоткупоренную бутылку пива. Он оглядывал свои владения, но взгляд его при этом не выражал особой радости.
– Возможно, я и правда люблю командовать и могу произвести впечатление заносчивой, но еще ни один мужчина не вызывал во мне таких чувств, Энгус, и поэтому я... в растерянности. Если вы согласны дать мне время и помочь... свыкнуться с этим, то я... очень оценила бы это.
Долгое время он продолжал сидеть не шевелясь, и сердце у Доминики упало. Но вот он неторопливо поднялся, поставил бутылку на стол, повернулся к ней и молча протянул руку.
Глава 4
– Я думаю, этого достаточно, – промолвил Энгус некоторое время спустя, нехотя отрываясь от губ Доминики.
– Не могу с вами не согласиться, – ответила девушка, не делая, однако, попытки высвободиться из его рук. Вместо этого она коснулась кончиками пальцев шрама над его левой бровью. – Откуда это у вас?
– Упал с лошади на изгородь из колючей проволоки.
– Вам еще повезло, что глаз остался цел.
– Гмм… Если мы заговорили о глазах, то ваши просто изумительны. А с распущенными волосами вы напоминаете прелестную голубоглазую цыганку. – Он погрузил пальцы в ее густые пряди.
– Сначала это была русалка, – напомнила Доминика.
– И обе представляют серьезную угрозу моему душевному равновесию, о чем свидетельствует тот факт, что я не нахожу в себе сил отпустить вас.
Она со смехом прижалась к нему.
– А мне почему-то вовсе и не хочется, чтобы меня отпускали, так что вам разрешается поцеловать меня еще раз, Энгус Кейр.
Он взглянул на нее, прищурившись.
– Или, – скептически улыбнулась она, – это окажется для вас чересчур тяжким испытанием?
Вместо ответа Энгус припал к ее губам. Но когда он разделался с ней – Доминике почему-то пришло в голову именно такое выражение, – она поняла, что ее легкомысленные слова о тяжком испытании обернулись против нее.
То, что началось с игривого дружеского любопытства, снова превратилось во всепоглощающее пламя. Возможно, она ожидала, что повторится их первый поцелуй, последовавший после ее возвращения… Но теперь все было по-другому. Это не был спокойный поцелуй-приветствие, это был страстный поцелуй людей, изголодавшихся друг по другу Когда Энгус прижал ее к себе снова, в ответ она обхватила его и принялась целовать его губы и шею. Его пальцы безошибочно отыскали ее грудь, и Доминика почувствовала себя соблазнительной сиреной или обольстительной голубоглазой цыганкой и испытала несказанный восторг.
Она начала страстно отвечать на его поцелуи и не подумала протестовать, когда его руки скользнули ей под сарафан и обхватили ее обнаженную талию, затем нащупали бедра. Она упивалась ощущениями, которые в ней вызывали эти ласки, и позволила своим ладоням исследовать его плечи и грудь под рубашкой.
У нее промелькнуло в голове, что его кожа необыкновенно гладкая па ощупь. Мягкая щетина на его подбородке нежно царапала ей щеки.
Следующей ее мыслью было, что человек, способный заставить ее испытать невероятный чувственный экстаз, – сам по себе олицетворенный соблазн. Она касалась губами его прекрасной загорелой шеи, чувствуя, как трется ее грудь о его тело, ловила отблески страсти в его пепельно-серых глазах. А его волшебные руки заставляли ее задыхаться от восторга и прижиматься к нему все теснее…
Но когда Энгус нехотя отстранился, как было ей оправдать охватившее ее ощущение опустошенности и утраты? Как было ни обращать внимания на то, что она вся горела и едва держалась на ногах, а внутри нее поселились томление и неудовлетворенность?
– Я понимаю, что... вы имели в виду, – наконец сумела выговорить она, приглаживая волосы и расправляя сарафан.
Энгус взял ее за руки и сжал их в своих.
– Что?
– А разве вы… – она запнулась, – не доказали мне сейчас, что я играю с огнем?
– Если и так, – ответил он спокойно, но она заметила, что у него на щеке мелко дрожит мышца, – то ведь костра не зажечь без спички. – В глубине его глаз мелькнула улыбка. – Разрешите, я все-таки покажу вам своих коров.
Доминике понадобилось несколько мгновений, чтобы вникнуть в смысл его слов. Она тряхнула головой.
– Отличная идея. Я едва не переехала одну. Но не волнуйтесь, все в порядке, мы благополучно разминулись.
Почти все поместье они обошли пешком, лишь доехали на «рейнджровере» до пастбища. Кейр рассказывал ей о своих планах, а Доминика делилась с ним информацией, которая осталась у нее с прошлых лет. Она рассказала, где стояли изгороди и располагались загоны, как один из загонов размыло паводком, как заморозки уничтожили посевы, с которыми экспериментировал ее отец. Показала место, где она в возрасте четырех лет свалилась в ручей.
– Мне за это здорово влетело, – вспоминала она с усмешкой. – Я тогда не умела плавать, и родители страшно перепугались. Я всего лишь хотела поймать рыбу, и хотя в нем глубины всего три фута, течение там всегда было сильное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40