Затем ладонь ее скользнула к подбородку, к горлу, где отчаянно бился пульс, легла на грудь. Кончиками пальцев она нащупала крохотный сосок. Лайон затаил дыхание, надеясь, что она не заметит его очевидного — слишком очевидного энтузиазма.
Но она заметила. Глаза ее расширились. Лайон давно уже вышел из возраста, когда люди придают большое значение обстановке. И все же ему захотелось перенестись куда-нибудь в другое место, где горят свечи и играет музыка, где им никто не помешает.
Хорошо бы еще чистые простыни и потрескивание дров в камине…
Только бы спина не подвела!
В этот миг Лайон почувствовал, что не может больше сдерживаться. Схватив ее за плечи, он вошел в нее. Она встречала каждое его движение своим; глаза ее расширились в предвкушении наслаждения, задыхаясь, она выкрикивала его имя:
— Лайон! Лайон!
Волна безумного наслаждения взметнула его к небесам, и он прикусил губу, чтобы не закричать в голос.
Никогда!..
Никогда прежде он не испытывал столь острого и всепоглощающего чувства любви и счастья!
Прошло несколько секунд — или несколько столетий, — прежде чем они обмякли в объятиях друг друга. Медленно, неохотно Лайон возвращался к реальности. Все на свете он отдал бы за то, чтобы повернуть время вспять и прожить последние пять минут еще раз. Лучше всего — в замедленном режиме.
Но сейчас время для них — недоступная роскошь.
— Милая, пора заканчивать, — произнес он.
— Поздно. — Не открывая глаз, она улыбнулась знакомой нежной улыбкой. — Я уже кончила.
Она права — поздно. Поздно раскаиваться и сожалеть о случившемся. Бросив взгляд на часы, он понял, что потерял много времени. Слишком много. Пора идти.
Десять процентов здравого рассудка уже начали брать верх над девяноста процентами безумия, но в этот миг взгляд Лайон упал на трепещущую жилку, что голубела у Жасмин на горле. Не раздумывая, он наклонился и поцеловал ее. Кожа Жасмин была влажной от пота, от нее пахло его мылом и ее собственным, неповторимым ароматом.
Последний поцелуй, сказал он себе. Понимает ли Жасмин, что все кончено? Будем надеяться, что да.
Нет, лучше будем надеяться, что нет. Черт возьми, эта дамочка окончательно свернула ему мозги набекрень. Он уже сам не знает, на что надеяться!
Глава 7
Лайон видел перед собой две возможности. Можно погрузить все снаряжение в лодку и двинуться вниз по течению, чтобы хоть немного оттянуть встречу с неизбежным. Или же упаковать лишь то, что можно унести на себе, и скрыться в глубине топи. Впрочем, если уж его возьмутся искать, то рано или поздно отыщут и там.
Так или иначе, надо двигаться. Если тот самолет прилетал по его душу, то время его на исходе.
— Лайон? Что случилось?
Ее хрипловатый голос заставил его замереть посреди поляны. Лайон застыл, но не обернулся в ответ. Страстные взгляды и пустые разговоры роскошь, сейчас ему недоступная. Он и так слишком много времени потратил на завязывание шнурков.
— Дождь прекратился, — угрюмо ответил он. — Пора сворачивать лагерь.
— Что сворачивать? — переспросила Жасмин из палатки.
Затем оттуда послышался шорох и какое-то пыхтение. Лайон ясно представил себе, как неудобно натягивать на себя одежду в этой тесной конурке. Особенно, если ноги у тебя такие длинные, что даже не можешь их толком выпрямить. Так, она оделась и выходит наружу…
Лайон присел на корточки, возясь с замком на контейнере. Это движение далось ему, как прежде, без труда. Похоже, неприятности со спиной остались позади. Однако Лайон не спешил демонстрировать, что пошел на поправку. Только дурень выкладывает все карты разом. Умный человек, обученный искусству выживания, знает, как важно может быть любое, даже самое ничтожное преимущество. И еще знает, как важно на шаг опережать противника.
Конечно, Лайон уже усвоил, что Жасмин ему не противница. Но не так-то легко забыть о старых привычках, въевшихся в плоть и кровь секретного агента. Немало хороших парней погибли оттого, что слишком доверяли людям.
— Лайон! Объясни же, в чем дело? Ты боишься, что нас затопит?
— Нет, — резко ответил он. — Нас не затопит. Мы просто переходим на новое место.
Надо добраться до дома, думал он. По словам служащей из налоговой инспекции, в последний раз, когда туда заглядывали местные доброхоты, дом еще стоял. Он расположен на берегу реки, на лодке путь займет всего несколько часов. Однако если за ним гонятся, то, скорее всего, их перехватят по пути.
Одного Лайон не понимал: если эти ребята следили за ним еще в городе, почему не напали сразу? Зачем тянули целую неделю? Почему позволили ему забраться в болотную глушь, где не так-то легко найти человека, который не хочет, чтобы его нашли?
Может быть, оставить Жасмин здесь, и пусть возвращается своим ходом? Но Лайон тут же отбросил эту мысль. С ним она в большей безопасности, чем без него. Те, кто так жаждет с ним встретиться, без труда выследят ее в чаще, схватят и заставят рассказать все, что она знает. А убедившись, что знает она очень мало, уберут как ненужную свидетельницу.
Нет! Он сделает все, чтобы этого не случилось!
Поступая на государственную службу, Лайон клялся служить народу и защищать простых граждан. В то время слова «служить и защищать» звучали для него чистой абстракцией. Теперь же они наполнились новым, конкретным содержанием. Даже слишком конкретным.
Складывая в рюкзак самое необходимое, Лайон снова и снова прикидывал шансы. Получалось примерно пятьдесят на пятьдесят. Он плавал вниз по течению и знал, что путь чист. Доплыв до излучины, где речка круто заворачивает на восток, они высадятся на берег, спрячут лодку в камышах и пройдут пешком около мили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38