А вот солонина ее не привлекала.
— Как стемнеет, поплыву назад, — сообщил мистер Уэбстер. — А завтра опять здесь буду — тут работы на неделю хватит. Ежели вам чего нужно, скажите, я завтра привезу.
Они смотрели ему вслед, пока он не скрылся из виду.
— Что за чудесный старик! — вздохнула Жасмин. — Интересно, каким он был в молодости? Интересно, какая у него жена? Интересно…
— А мне интересно, какого черта я тут делаю, пробормотал Лайон. Еще немного — и он забудет, почему решил выписаться из больницы и скрыться на родине своих предков.
Среди коллег Лайона наибольшего доверия заслуживал Сэм Мэдден. Но даже Сэм не знал, куда Лайон направляется. Куда-то в Северную Каролину — вот все, что было ему известно. Искать его по всему штату — все равно что искать иголку в стоге сена. Если, конечно, за ним не следили от самой больницы.
Но ведь вполне возможно, что за ним и не следили. Возможно, его подозрения безосновательны. Может быть, не было никакого предательства, а к гибели двоих агентов привело несчастное совпадение. Может быть, никто из его товарищей не переметнулся на сторону врага. И никто сейчас не охотится за ним.
Такое порой случается даже в самых дисциплинированных организациях. Люди гибнут, оказавшись не в то время не в том месте. Лайон слышал такие истории.
Хотелось бы ему думать, что то же самое произошло в тот день! Но чутье подсказывало, что ситуация куда опаснее. Лайон мало кому в жизни доверял, он привык полагаться на инстинкты.
Но сегодня они его подвели. Когда над ними пролетел самолет, Лайон, вместо того чтобы готовиться к бою или бегству, потащил Жасмин в палатку и начал заниматься с ней любовью. Словно нарочно выбрал самое неподходящее время!
Разумеется, о «подходящем времени» речи нет. Лайон не намерен связываться с женщиной. В его жизни — тяжелой и опасной жизни секретного агента — нет места семейным узам. И потом, если генетика не врет, муж и отец из него получится паршивый. Жасмин заслуживает лучшего.
Гораздо лучшего.
Вдруг Жасмин вскочила на ноги. Лодка угрожающе закачалась, и Лайон схватился за борта.
— Я его вижу! — восторженно взвизгнула она. — Вон там, за деревьями!
— Жасмин, сядь, пока мы оба не вывалились за борт!
— Вон он, смотри! — Она пришла в такое возбуждение, что забыла даже отмахиваться от ненавистной мошкары.
Столько шума из-за какой-то развалюхи!
— Не понимаю, чего ты так суетишься. Обычный старый дом, ничего особенного. — Голос его звучал ворчливо, но не грубо. Лайон надеялся, что Жасмин заметит разницу.
— Господи боже! — с благоговением шептала она, пока Лайон подгребал к обрывистому берегу. — Ты бы только видел! Он словно вышел из романов Фолкнера!
— Хватайся вон за тот куст и подтягивайся к берегу, — мрачно сказал Лайон, — а я поищу, куда бы пришвартоваться.
Пять минут спустя они стояли плечом к плечу и смотрели на родовое гнездо Лоулиссов. Когда-то особняк был выкрашен белой краской, но теперь от нее остались одни воспоминания. Одна из четырех колонн рухнула во двор и почти скрылась под буйной порослью дикого винограда. Лишь в одном окне сохранилось стекло, остальные зияли пустыми глазницами. Из четырех труб на крыше осталась одна. Сама же крыша как будто съехала набок и мрачно нависала над юго-восточными окнами, словно лохматые брови над выцветшими глазами старика. Да и весь дом как-то покосился на правую сторону.
— Пойдем внутрь, посмотрим, что там! — воскликнула Жасмин. Глаза у нее сияли, словно у ребенка в парке аттракционов.
Лайон поймал ее за руку.
— Не надо.
Она уставилась на него так, словно впервые видела.
— Это же твое наследство! Неужели тебе не хочется осмотреть дом? Там, наверно, и семейные портреты есть!
— Ага. И дворецкий в ливрее ждет, чтобы открыть нам дверь. Жасмин, дом пустует уже десятки лет. Полы наверняка прогнили. Комнаты кишат крысами и змеями. Наверное, там и термиты есть, — добавил он с надеждой, вспомнив, что Жасмин любит животных, а вот насекомых терпеть не может. Правда, он не знал, как она относится к змеям, но на всякий случай решил подстраховаться.
Можно предположить, что внутри их ждет не только это. По некоторым признакам Лайон догадался, что дом этот уже много десятилетий служит временным пристанищем охотникам и рыбакам, забредающим в эту часть болот.
Иными словами, особняк Лоулиссов превратился в выгребную яму.
На лице Жасмин отразилось такое разочарование, что Лайон чуточку смягчился.
— Ладно, давай прогуляемся вокруг дома и заглянем в окна.
Умно придумано, Лоулисс. Раз уж отнял у ребенка конфетку, дай ему что-нибудь взамен.
Избегая топких заболоченных мест, они пробрались через заросли к боковой стене дома. Однако заглянуть внутрь им так и не удалось — окна были расположены слишком высоко.
Жасмин присела на ствол поваленного дерева; плечи ее устало поникли. Лайон, рассеянно потирая колено, сел рядом.
— Кучу времени потратили без толку, — проворчал он.
— Не правда! Мы видели дом, где много лет прожили твои предки! Вот у меня никогда не было собственного дома. Мы все время переезжали с квартиры на квартиру. И только в одном месте жили дольше года. Помню, там можно было выращивать цветы на подоконнике. Мама посадила помидоры, но они пожелтели и завяли…
— Пора домой, — произнес Лайон. Он устал. Смертельно устал от Жасмин, от ее глупой сентиментальности, от детских воспоминаний и голливудских восторгов по поводу старого крысиного гнезда, которое кому-то вздумалось назвать домом.
— Ну хорошо, тогда просто представь, что вокруг дома зеленеют дубы и цветут магнолии, по двору гуляют павлины и…
Лайон тяжело вздохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38