А если я уступлю Матту все самые лучшие монологи?
Марти не смогла удержаться от смеха. Что еще остается делать женщине? Как ни смотри, этот мужчина неотразим.
— Ну, вот так-то лучше, — заметил Коул, останавливаясь за ее стулом и кладя руки на то место, где ее мышцы были напряжены, как струна.
Вернее, одно из мест.
Когда большим пальцем Коул принялся разминать затвердевшую трапециевидную мышцу, Марти опустила голову и закрыла глаза.
— Нам пора отправляться, — мягко сказал он низким голосом, — потому что к восьми часам я хочу возвратиться и взяться за работу.
— Я же сказала, что тебе незачем ехать со мной.
Я Выгуливаю его уже неделю, а теперь, когда я знаю, как управлять им, ты мне не нужен.
Как будто не услышав ее слов, Коул принес пальто и помог ей одеться. Просовывая руки в рукава, Марти — как будто на затылке у нее были глаза — чувствовала, что он ухмыляется.
К тому времени, когда они подошли к грузовику, небо на востоке зазолотилось. Февраль, подумала она. Почти весна. Скоро наступит лето, и к тому времени я возвращусь в бизнес.
А где будет Коул? В каком месте водного пути между штатами? Пришвартуется у какого-нибудь причала и будет перестраивать дом другой женщине? Почему-то мысль о приближающейся весне уже не радовала ее.
Прогулка прошла удивительно хорошо. Марти настояла на том, чтобы самой вести Матта, и только один раз едва не потеряла контроль. Это произошло, когда появилась свора бездомных собак, и Матт буквально сошел с ума, лая, повизгивая, прыгая и не обращая ни малейшего внимания на окрики Марти, которые он, естественно, не слышал.
— Резко дерни за поводок, — посоветовал Коул.
Марти так и сделала. Когда Матт оглянулся с таким видом, будто хотел сказать: «Что-о-о?», Марти сделала знак, который мог означать: «Приди в себя, иначе я тебе уши надеру!»
— У той собаки, должно быть, течка, — сказал Коул, когда они снова пошли быстрым шагом.
Нельзя сказать, что это объяснение принесло Марта удовлетворение, но ей было страшно представить, что могло произойти, если бы она была одна.
— Я так и подумала.
— Вероятно, через несколько месяцев появятся бесплатные щенки. Кажется, ты подумываешь о том, чтобы обзавестись собакой?
— Не в ближайшее время, — мрачно возразила она.
Когда они подошли к временному обиталищу Матта, Коул протянул руку, собираясь взять у нее поводок.
— Хочешь подождать в грузовике, пока я заведу его?
— Нет, спасибо. — Она в полном порядке. Хладнокровна и держит все под контролем. Матт уселся на задние лапы и, ухмыляясь, посмотрел на нее, словно говоря: «Иди, подруга!»
И что же сделал Коул Стивенс?
То единственное, отчего она могла потерять самообладание. Он положил руку ей на плечо, наклонился и поцеловал.
Средь бела дня, при всем честном народе. Народа, правда, не было — лишь фургон, развозящий хлеб, чей-то велосипед и новенький автомобиль, принадлежавший Сюзи, которая работает в банке.
О боже, если ее возбуждает один только вид, голос и прикосновение Коула, то от поцелуя она едва не лишилась сознания. Чье сердце так глухо бьется между их телами? Так сильно, что его удары чувствуются даже через два слоя одежды. Его или ее?
Или обоих?
Они стояли напротив друг друга. Скользнув рукой по спине Марти, Коул прижал ее к себе. Знакомый вкус его губ — кофе, мяты и чего-то присущего только ему — опьянял ее, как виски.
Пока он не сделал шаг назад, Марти не сознавала, что вцепилась в его руки мертвой хваткой. Она отступила, заставила себя восстановить дыхание и попыталась улыбнуться. Губы у нее горели. Оставалось только надеяться, что они не дрожат.
Коул облизнулся и невозмутимо изрек:
— Ммм, вкусно. Кокосовый орех? Но его глаза потемнели, и это доставило Марти удовольствие.
Когда они возвратились на Шугар-лейн, позади фургончика Марти стоял красный автомобиль с открывающимся верхом, поэтому Коул оставил грузовик на улице.
— Слишком рано для гостей, — заметил он.
— Но не для Саши, — ответила Марти, без особой радости думая о том, что ей придется развлекать подругу. — Иногда она заезжает ко мне по пути на работу.
Однако в машине сидели две женщины. Верх был поднят, поэтому Коул не смог рассмотреть их.
Оставив Марти приветствовать гостей, он пошел к дому. Так как парадная дверь была заперта, а ключ был у Марти в кармане пальто, ему ничего не оставалось, как ждать.
Вскоре обе дверцы распахнулись, и из машины вышли две женщины. С рыжеволосой особой он уже познакомился, но высокую блондинку в черных брюках, черных ботинках, длинном черном пальто с ярко-красным шарфом видел впервые.
Троица направилась к дому. Блондинка осторожно ступала на каждый плиточный камень, в то время как рыжая возглавляла шествие, не обращая внимания ни на плитки, ни на проросшие между ними былинки.
— Привет, Коул! Лили, это плотник Марти. Низенькая подруга Марти, облаченная в короткую куртку из желтого меха и черные колготы, устремилась к нему с протянутой рукой. На каждом ее пальце, включая большие, красовалось по меньшей мере по одному кольцу. — Я Саша, помните?
Мы на днях встречались.
Как будто можно забыть такую колоритную особу Г К этому времени Марти с блондинкой подошли к двери. Саша сказала:
— Мы с Лили едем в финансовое управление, и мне пришло в голову, что, так как Марти вновь открывает здесь свой бизнес, ей может понадобиться совет профессионала. Офис на дому и все такое прочее — служба налогов и сборов очень придирчива. Они могут заставить прыгать сквозь горящие обручи, правда, Лили?
— Я уверена, что миссис Оуэнз знакома с требованиями. — Голос блондинки соответствовал внешности — холодный, компетентный, с оттенком превосходства, на которое она имеет право, а может, и нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38