Если да, то он этого времени не застал. Бабушка с дедушкой, верно, проводили тихие вечера на заре супружеской жизни, но когда поженились его родители, жизнь для всех Хили из-за крупных денег и множества обязательств приняла другой оборот.
Видит Бог, Кэсс решила бы, что Джейк рехнулся, если бы он предложил провести вечер вдвоем в тихой домашней обстановке.
Блуждающий взгляд Джейка остановился на сидящей рядом женщине. У нее был усталый вид, под глазами круги, кончик носа покраснел, что, как ни странно, ее украшало. Сорокалетним в кризисной полосе, вдруг подумал Джейк, можно ждать от судьбы самых неожиданных поворотов.
Джейк знал, что здесь ему нечего делать. Но продолжал сидеть. Ему было хорошо. У них не так уж много общего, если учесть, что они вместе учились. У нее есть ребенок. У него нет.
Он прячет свои карты. А Либби как открытая книга.
Общим же у них было, по крайней мере, одно – устоявшееся и глубоко укоренившееся одиночество.
– Разве был дождь? – пробормотала Либби, взглянув в окно. Клубились облака, быстро темнело.
– Похоже, что снег с дождем. Рановато.
– Бывало, что в ноябре и снег выпадал.
– Хочешь поговорить о погоде? Давай. Могу рассказать вечерние новости, уровень цен на бирже – все, что пожелаешь. Но я здесь не за этим.
Она оторопела. Джейк потянулся и взял ее за руки. Они были холодны как лед.
– Успокойся. Я имел в виду не то, что ты думаешь.
– А что я думаю?
– Что я хочу опять затащить тебя в постель.
– Ты никогда этого не делал.
Лицо его прояснилось едва заметной улыбкой. Притянув Либби к себе, Джейк уложил ее голову в ямочку у себя на шее.
– Послушай, я кое-что хочу сказать.
– Даже боюсь спрашивать, – пролепетала она. Ей было удивительно приятно осязать щекой его грудь, слышать ровный ритм его сердца, ощущать сверху сильную руку и вдыхать запах мужчины, исходящий от его теплого тела.
– Либби, думаю, у нас есть нечто ценное, что мы могли бы друг другу предложить. То, что нам нужно обоим, – понимание.
– Это ценное, что нам нужно, ты открыл только сейчас? На прошлой неделе этого не знал?
Удар был ниже пояса. Ставить так прямо вопросы совсем не в ее духе. Если двое переспали, это еще ничего не значит. Понимание, говорит он. Да нужно ли ей вообще понимание?
Джейк просунул руку ей под волосы, и ее нежная кожа ощутила загрубевшие пальцы.
– Нет, не сейчас. Думаю, знал всегда, но был не готов себе признаться.
– И что же произошло? – Она отказывалась принимать его слова на веру.
– Не знаю, что именно. В голову лезет всякая всячина. Имбирное печенье. Магазинная тележка. И отношение, столь редкое в наши дни. Знаю, звучит глупо. Но когда мелочей становится слишком много, начинаешь задумываться.
– Не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь. Джейк, если это игра, то я для нее не гожусь.
– Нет, Либби, не игра. Не знаю, что это, но только не игра.
Она уткнулась лицом ему в плечо и стиснула кулаки меж коленей.
– Тем хуже для меня. Игра, пожалуй, была бы безопасней.
Долго они сидели молча. Снежная крупа за окном барабанила по стеклу. В камине зыбились очертания догорающего полена. Либби думала о Розе, которая помогала растить Дэвида. Надо было ее пригласить к Уолту, пока там Дэвид.
Конечно, Уолт не оставит сына без присмотра. Миссис Портер хватает только на то, чтоб время от времени угощать ребенка ленчем, а вообще дети выводят ее из себя.
– Либби, – прервал ее размышления Джейк, – я раньше не говорил, но…
Она замерла в ожидании. Внутренний голос подсказывал ей, что сейчас она услышит нечто такое, от чего может перевернуться вся ее жизнь.
– Семь лет назад у меня было все, к чему стремится мужчина. Красивая жена и ребенок. Хороший дом, процветающий бизнес, друзья.
Она будто все это знала. Ощущала всю его боль.
– И что же произошло? – шепотом спросила она.
Монотонным голосом и словами, которые невозможно было не понять, Джейк начал свою историю.
Глава десятая
Пока длился его рассказ, снег за окном сменился дождем. Огонь в камине догорел, и остались лишь тлеющие угли. После небольшой паузы Либби положила ладонь поверх руки Джейка и сжала ее. Изо всех сил.
– Прости, что на тебя все вывалил, – закончил он, и в его бесстрастном голосе угадывалось волнение.
– Что ты, Джейк. – Она уткнулась лицом ему в плечо и крепко стиснула его в объятиях. Вот что было причиной его глубокой тоски, которая бросилась ей в глаза с самого начала.
Потерять сына, прекрасного, любимого. Сейчас он есть, а через минуту его нет – это нестерпимая боль.
– Не нахожу слов, – прошептала она, – нет слов.
Он почти не рассказывал о жене, хотя наверняка в свое время ее любил. Либби все бы отдала, чтобы оказаться на ее месте. По праву делить его печаль и всю жизнь. Подарить ему еще одного ребенка, даже если он никогда не восполнит ему утраты.
Джейк резко откинул голову назад. Глаза у него словно кровоточили. Каким жестоким казался ему мир! Но вместе с тем он ощутил странное облегчение. Как будто скинул с себя огромный груз.
Верно, оттого, что излил душу. С первых дней после трагедии Джейк замкнулся в себе. Потеряв ощущение реальности, он продолжал делать все, что требовалось, – совершал сделки, встречался с нужными людьми. Продолжал коротать век с Кэсс, на которой лежал свой груз вины и боли. Внушая себе, что за свои действия он отвечает, Джейк отгородил себя от внешнего мира. Так прошел месяц, потом год. И когда он осознал чудовищность потери, рядом никого не осталось.
Бостику он поведал свою историю в общих чертах. Сказал, что потерял жену и сына, продал дело, чтобы не потерять последнего, пытался заглушить боль бутылкой, сидел в тюрьме и даже помышлял о самоубийстве, но решил, что пуля в лоб – чертовски простой выход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49