А какой у тебя голос!
— Какой?
— Сексуальный.
Он весело подмигнул и подумал: да, девушка наклюкалась основательно.
Она обхватила руками его шею.
— А сердце у тебя доброе?
— Конечно.
— Верю. Как раз в тот момент, когда я была готова списать тебя со счетов, как жестокого человека, ты появился в больнице. Значит, беспокоился о моей подопечной. Значит, обо мне… — Она встретилась с ним взглядом. — Не надо было этого делать. Я снова по уши влюбилась.
— Неужели в меня? В принципе не возражаю.
— Но это плохо.
— Почему?
— Потому что ты чудовище. И снова бросишь меня. Я уже это проходила. — Она потрепала волосы у него на затылке. — Мне не следовало снова воссоединяться с тобой. Безумный поступок.
— Да? А мне нравится быть мужчиной, ради которого совершают такие поступки.
— О последствиях не задумываешься?
Ее взгляд был таким вызывающим, что у него чуть не лопнули брюки.
— Последствия могут быть разными.
— Может, проверим? Только не на людях, а в твоем доме…
Все. Гэннон больше не мог терпеть. До особняка на берегу океана они доехали быстро. Как только вошли в небольшой лифт, он завладел ее ртом в долгом, страстном поцелуе.
Она погрузила свои пальцы в его густые волосы. Прижалась к нему всем телом. Он снова обхватил руками ее бедра.
— Ты необыкновенно эротичен… — Эрика задыхалась от вожделения.
Это только прелюдия, подумал мужчина. Основное впереди.
— Хочешь меня? — спросил он.
— Ты сам все понимаешь, — прошептала Эрика. Они вышли из лифта, и Гэннон подтолкнул девушку к двери спальни.
Эрика стянула с него свитер. Он расстегнул ей молнию на платье. Бросил вниз. Туда же полетели черные трусики.
Оказаться внутри нее. Гэннон хотел сейчас только этого. Желание палило яростным огнем.
Она сама расстегнула ему брюки, обхватила ногами его талию, мучая своими влажными прикосновениями.
Но вдруг он вспомнил о защите. Вспомнил, что она хотела ребенка. Однако это не входило в его планы. Обладать ею? Да. Но становиться папашей Гэннон не собирался.
Он вздохнул и слегка отстранился от девушки.
— Извини, я сейчас вернусь.
Он собирался надеть презерватив. Сделав это, взглянул на свою подругу.
Ее волосы свободно рассыпались по подушке, соски разбухли, как спелые вишни, бедра разведены в сексуальном призыве. Она была настоящей женщиной.
— Ты не представляешь, насколько ты привлекательна. Я схожу с ума…
Гэннон прошелся губами по ее груди, поцеловал очаровательный пупок, опустился ниже. Она изогнулась, пребывая в состоянии невероятного возбуждения.
— Войди в меня, — попросила она. — Войди.
Он широко развел ее ноги.
— Осторожнее, — взмолилась Эрика. — Не спеши. Мы должны наслаждаться каждым мгновением.
Но Гэннон уже ничего не слышал. Мужчина полностью окунулся в бездну страсти. И он с нетерпением ждал кульминации.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
После того как они возвратились из Майами, Гэннон понял одно: без Эрики Лейвен он больше жить не сможет. Быть с нею постоянно рядом превращалось в привычку. Она его и возбуждала, и успокаивала, и стимулировала, и делала сильнее. Во всех отношениях. У нее это очень хорошо получалось.
В общем, нужно как-то определяться. Правда, дел полно. Даже некогда поговорить с близкими по душам. Но вот, пожалуйста, внезапно на ленч пригласила мама, вдруг захотели пообщаться братья и сестра. К чему бы это?
Гэннон встретился с родственниками в обычном кафе. Так они захотели.
— Приятный загар, — улыбаясь, заметила мамочка.
— Да, — подтвердила Бриджит. — Должно быть, во Флориде зимой светит яркое солнце.
Свое словцо вставил братец Тэг:
— И ты могла бы порезвиться на пляже, если бы не вкалывала до посинения на Файнолу.
— А вдруг она станет главой холдинга? — предположила Бриджит. — Тогда я буду на коне.
— Самым большим начальником станет твой отец, — заявил Гэннон сестре.
— Еще неизвестно, — пробормотал Лайем. — Время покажет.
Мать семейства подняла руки и покачала головой.
— Не будем ссориться. Давайте просто нормально поедим.
— Извини, мама, — промолвил Тэг.
— Однако вернемся к загару Гэннона, — снова не удержалась Бриджит. — С кем расслаблялся?
Гэннон спокойно потягивал кофе.
— Я не обязан отчитываться.
Мать встретилась с ним взглядом.
— Гм-м. А она тебе очень нравится? И почему на сей раз молчит пресса? — Карен Эллиотт ждала ответа.
Гэннон пристально посмотрел на свою маму. Ну что она так нервничает? Забыла о своей молодости? Тоже всякое бывало.
— Мамочка, пожалуйста, только не думай о плохом. Кстати, чем занимаешься?
— Ничем особенным. Хожу в библиотеку, общаюсь с Мив… — Дама посмотрела на часы. — А сейчас мне нужно идти на собрание одного благотворительного общества. Но я хотела, чтобы все знали, — скоро ложусь в больницу на обследование. Вот так.
Гэннона охватила тревога.
— Какое еще обследование? Тэг тоже разволновался.
— Мама, это необходимо?
— Врачи говорят, да. Но я не придаю их словам большого значения. В моем возрасте нужно постоянно находиться под наблюдением.
Карен недавно стукнуло пятьдесят четыре.
— Ерунда какая-то, — успокоил мать Лайем. — Ты крепкая женщина.
— Дорогие мои, возраст берет свое.
— Но, мамочка, — вмешалась Бриджит, — ты же не скрываешь от нас какую-то тайну? Я правильно все поняла?
Карен помолчала.
Тэг откашлялся и с дрожью в голосе спросил:
— Мама, ты серьезно больна? Мы хотим знать.
Женщина печально улыбнулась.
— Узнаете, когда придет время. А теперь я должна идти.
Тиган помог ей надеть пальто. Он нежно обнял свою мать.
— Мы очень любим тебя и всегда придем на помощь.
— А когда мне будут помогать мои внуки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32