Где они?
Тэг застонал.
— Еще появятся. Жди.
— Ожидание затянулось. Ладно. До свидания, дорогие, — Карен со всеми расцеловалась и вышла на улицу.
Все четверо молчали.
— Странно, — нарушила тишину Бриджит. — Мама никогда не была такой. Я беспокоюсь.
— Всех порой одолевает депрессия, — заявил Лайем.
— А ты что думаешь? — спросил Тэг Гэннона.
— Даже не знаю, — тот сокрушенно покачал головой.
— А отец ничего не говорил тебе? — Тиган никак не мог угомониться.
— Нет. Не говорил.
— У меня плохое предчувствие, — промолвила Бриджит. Глядя на лица своих братьев, она окончательно расстроилась. — Но судьба ведь миловала нашу семью в последние годы…
Эрика работала над очередной статьей. Устала. Сделала перерыв, потянулась. И вот привычный стук в дверь. Вошел Гэннон. Настроение моментально поднялось.
— Очень рада видеть тебя.
— Я тоже. — Он вытащил девушку из-за стола и крепко обнял ее.
— Наш совместный уикенд был замечательным. — Она таяла в его объятиях. — Мне даже не хочется работать. Бросить бы все…
— Это, конечно, глупо, но меня одолевают те же мысли. И вообще, я так скучал по тебе.
— Значит, мы оба несерьезные. Что может быть важнее работы?
Гэннон нагнулся и поцеловал Эрику.
Приятно, сладостно. Ощущение полного счастья. Но что-то настораживает. Девушка посмотрела на своего друга. Он казался слишком напряженным.
— Есть проблемы?
— Просто очень болит голова. Жесткая посадка после путешествия в рай.
У нее прихватило сердце.
— Хочешь сказать, что попал в ад реальности?
— Только успокойся.
Она вцепилась рукой в свою шею.
— Парень моей мечты снова хочет предать меня?
Он стиснул зубы.
Эрика нахмурилась.
— Гэннон, я понимаю, что-то не так. Говори сразу, не тяни…
— Моя мать, кажется, серьезно больна. Она держит это в секрете, но вокруг нее ведь не глупые люди.
— Ах, Гэннон, мне очень жаль.
— Мама скоро уйдет, я чувствую это. Она многое пережила. Она как губка впитывала в себя все наши неприятности. Постоянно сглаживала все острые углы. Что же мы будем делать без нее?
— Но послушай… Не надо думать о самом плохом.
— Мне нужна подробная информация, — произнес с раздражением Гэннон.
— Понимаю, любишь контролировать ход событий.
Он кивнул.
— В данной ситуации — тем более.
— Однако я не возьму в толк. Почему же Карен не доверилась полностью своим детям?
— Сложный вопрос.
— Странно. Разумные люди так не поступают. — Эрика потерла виски.
— Послушай, — возмутился Гэннон. — Это моя мать. И дай ей возможность поступать так, как она считает нужным.
— Ради бога. Только не надо нервничать. Чем я могу помочь?
— Извини за вспышку. Можешь мне помочь своим присутствием. Ты мне нужна, понимаешь?
Оттого, как он посмотрел на нее, девушка почувствовала, что это действительно так. Неужели? Трудно поверить.
Они проводили вдвоем все последующие ночи. Ниточку, их связавшую, было не разорвать. Вместе жили, вместе спали, вместе навещали девочку по имени Тиа.
Гэннон продолжал тянуть с подписанием контракта, где значился пункт о ребенке, а она до поры до времени помалкивала. Надеялась на естественный ход процесса? Конечно. Хотя и не могла сознаться в этом.
Но от подобной перспективы захватывало дух. Вдруг Гэннон Эллиотт станет ее законным мужем? Вот и появится еще одна полноценная семья.
Следующий рабочий день начался как обычно. Трудились над редакционными материалами. И вдруг Гэннон исчез. Через несколько минут преподнес ей роскошную розу. Эрика была потрясена. Чуть ли не плакала от умиления.
А во вторник все изменилось. Гэннон Эллиотт вошел в ее кабинет с мрачным лицом. Закрыл дверь, поправил галстук.
— Что случилось? Плохо твоей маме?
— Нет. Дело в другом.
— В чем же?
Он тяжко вздохнул.
— Снова пошли мерзкие слухи. Нас видели, нас засекли. Мы гуляли там-то. Отвратительно. Лезут в чужую жизнь…
— Значит, ты меня снова бросишь.
Он покачал головой.
— Нет. Ошибаешься. Нам просто нужно на время притормозить…
— Что значит притормозить? На какое время?
— Хватит прикидываться. Прекрасно понимаешь, о чем речь. И вообще, нужно думать не о сексе, а о том, как занять пост главы холдинга.
— Практичный господин. Ничего не скажешь.
— Какой есть.
— И в личной жизни во всем видишь выгоду? Ищешь достойную партию? — Эрика разозлилась.
— Ищу. И не трогай меня.
— Но, кажется, сегодня утром я была в твоей постели.
— Забудь. Сейчас трудное время. Мое внимание полностью приковано к «Пульсу». Отец должен стать главой холдинга «Эллиотт». Потом, через несколько лет, — я. Да, ты мне нравишься. Но дело важнее.
Чувствуя себя полной идиоткой, Эрика едва сдерживала слезы и ярость. Ее в очередной раз предали. Но ведь Гэннон ничего не обещал. Верно. А она, дурочка, сама виновата, забыла об осторожности.
Сердце разрывалось от боли. Понятно, что ее любовник — деловой человек. Но нельзя же быть таким жестоким.
Она едва могла говорить.
— У меня нет слов. Ты снова растоптал мои чувства. Ты — чудовище.
— Ошибаешься. Просто трезво смотрю на жизнь.
— Я больше не буду работать в «Пульсе», — Эрика чуть не дала Гэннону пощечину.
— Что?
— То, что слышал.
— Может, мне обнародовать наши отношения? Ты этого хочешь?
Она возмутилась.
— А чего ты так боишься? Мы же не маленькие дети. Разве не имеем права на интим? Впрочем, все кончено. Я не хочу больше видеть тебя, сталкиваться с тобой каждый день в редакции…
— Можно работать в разные смены.
— Нет. На одном этаже нам двоим не место. Я немедленно возвращаюсь в «Домашний стиль».
— Хватит истерик, — разозлился он. — Ты не уйдешь из «Пульса».
— Но ведь в нашем договоре сказано, что я могу покинуть этот журнал в любое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32