Чтобы отвлечь его, я попросила рассказать о маме.Розано откинулся на спинку стула.— Надеюсь, вы с ним прояснили все недоразумения?— Я не выношу недомолвок, — сказала она, играя браслетом новых часиков с бриллиантами. — Он не знает, почему мама не вернулась за наследством. Но она поклялась больше никогда не полагаться на материальное благополучие.— Она принесла жертву, — заметил Розано, пристально наблюдая за Софи.— Я думаю, с отцом она была счастливее, чем здесь. Мне грустно было слушать о том, как она жила здесь. Похоже, она не знала, кто из окружавших ее людей были ее истинными друзьями, а кого привлекали только ее деньги…— Это — серьезная проблема, — негромко согласился Розано, по-прежнему не отрывая глаз от ее лица.— И я это хорошо понимаю. От нее всегда ждали, что она будет платить за всех. Ей завидовали, ее осуждали. У нее было два неудачных романа. Ее возлюбленных интересовала только шикарная жизнь, которую она могла им обеспечить.И тогда дедушка стал уговаривать ее выйти замуж за твоего отца. Он решил, что этот брак избавит ее от душевного разлада, даст ей чувство защищенности. Она страдала, оттого что ее не ценят как личность, Розано. Вот почему она все бросила ради моего отца, который даже не догадывался, кто она такая — мама открыла ему это только в самолете по пути в Англию. Как это ужасно, когда нужен не ты сам, а только твои деньги.— Иди сюда, моя милая Софи, — пробормотал Розано, увидев, что она не на шутку расстроена. Он привлек ее к себе, усадил на колени и обнял. — И я был объектом домогательств, и на мою долю выпало немало встреч с «золотоискательницами» и разными прихлебателями. Богатство может стать проклятием. Оно возбуждает жадность и зависть. Иногда те, кто им обладает, становятся эгоистичными и мелочными, поскольку им не нужно пробивать себе дорогу в жизни. Их одолевает скука, они изобретают все более и более скандальные способы разнообразить свои пустые жизни. Вот почему я намерен защищать тебя, — сказал он, целуя ее в висок. — Уберечь тебя. Ты слишком дорога мне, чтобы позволить тебя испортить.Она обвила руками его шею и поцеловала.— Спасибо, — произнесла она, стыдясь, что когда-то усомнилась в нем. — Я так рада, что встретила тебя, а не обедневшего волокиту или плейбоя, которому я была бы нужна только в качестве кошелька.— И правильно. — Он несколько бесцеремонно ссадил ее с колен. — Может быть, приступим к работе?— Сначала расскажи, как поживает твой брат.— Он, как всегда, в отличном настроении. — И добавил после секундного колебания: — Мы прилетели вместе. Он хочет устроить в твою честь прием.Софи просияла.— Вот здорово! Когда?— Сегодня. — Розано нахмурился. — Но я не уверен, что нам…— Мы непременно пойдем, — разволновалась Софи. — На сегодня мы ничего особенного не планировали… до самого позднего вечера, — сказала она, озорно блеснув глазами.— Я предпочел бы сегодня лечь пораньше, — сказал Розано, и Софи довольно улыбнулась, потому что его голос прозвучал напряженно и отрывисто, словно он пытался совладать с пылким желанием.— Я знаю, — пробормотала она, невольно приходя в возбуждение. — Но мне очень хочется познакомиться с Энрико и с его семьей.— Ночной Париж романтичнее этого знакомства.— Для меня и ночная Венеция достаточно романтична, особенно когда я с тобой, — сказала она нежно. Лицо Розано расслабилось и озарилось ласковой улыбкой.— Тогда весь вечер не отходи от меня, — глухо произнес он.— Невозможно. Люди станут судачить. Ведь для всех мы только едва знакомы, — поддразнила его Софи, хотя ее привело в восторг то, что она ему так необходима.— Тогда уйдем домой пораньше, а завтра утром отправимся в Париж, хорошо?— Конечно! — воскликнула она. — Я мечтаю об этом. Мне пора подумать о подвенечном платье…— Милан! — немедленно откликнулся он. — Мы остановимся там на обратном пути. Я все организую.Пока Софи переодевалась перед тем, как отправиться в гости к Энрико, она чувствовала, как колесо ее жизни стремительно набирает обороты. Дедушка пришел в восторг, услышав последние новости, и, глядя в его полные слез глаза, Софи поняла, что это лучшее лекарство, которое ему только могли предложить. Когда Розано опустился рядом с дедушкиным креслом на колени и обнял его с выражением глубокой признательности на лице, Софи почувствовала, что счастлива.С мечтательным выражением лица она заслушалась мелодичной любовной венецианской песенкой. Розано просил ее познакомиться с музыкой композиторов, родившихся или живших в Венеции: Вивальди, Листа, Россини и Беллини. Ее тронуло, что он специально подобрал диски, чтобы она могла выбрать для церемонии то, что ей понравится.Она медленно натянула чулки с кружевными подвязками, которые он особенно любил. Для приема у Энрико она выбрала бледно-вишневую блузу из шелковой тафты с открытыми плечами и шелковую юбку лимонного цвета, прямую и гораздо более короткую, чем те, на которые она отваживалась обычно. Но продавщица строго сказала ей, что все носят юбки такой длины и что для ее ног этот стиль идеален. Розано еще не видел этой юбки, и Софи заранее радостно представляла, какое он сделает лицо, когда ее увидит.Она весело сунула ноги в вишневые остроносые туфельки, перекинула через локоть длинный жакет. Последний штрих — огромные серьги с подвесками. Сногсшибательно!Лицо освежал легкий грим, нанесенный умелой рукой визажистки, посетившей ее полчаса назад. Волосы в артистическом беспорядке падали на плечи роскошными волнами благодаря стараниям стилиста, которому не терпелось услужить новоиспеченной графине.Софи прошла в дедушкины апартаменты, чтобы пожелать ему спокойной ночи, и чуть не до слез растрогалась, слушая его щедрые комплименты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40