Уже стемнело, когда Лорен вернулась на ранчо. Странное чувство, не предвещавшее ничего хорошего, охватило ее, когда она заглушила машину и вышла в темную ночь, освещенную лишь светом звезд над головой. Внезапно она почувствовала себя очень маленькой и одинокой.
Света не было нигде, ни в большом доме, ни в ее маленьком домике. Лорен поежилась. Одно дело — имитировать независимость при свете яркого солнца, и совсем другое — пытаться найти ключи от дома во мраке ночи, думая о встрече с мужчиной, который заставлял ее ощущать себя уязвимой, словно котенок. Наконец она нашла ключи, открыла дверь и включила свет в прихожей. Все было в порядке, так, как она и оставила все перед отъездом. Злодеев поблизости не наблюдалось, и Трэвиса тоже.
Лорен сказала себе, что глупо расстраиваться из-за того, что он не остался ждать ее здесь. Что он нисколько не волновался за нее. И то, что она не обязана давать ему объяснения по поводу того, где она была. Лорен просто надеялась, что ее отсутствие заставило его сердце стать более любящим. Всю обратную дорогу домой она мечтала о том, что он ждет ее, готовый подарить ей кольцо… Разочарование было горькой пилюлей, которую пришлось проглотить.
Лорен даже представить себе не могла, где он мог быть в такое время, поэтому решила, что Трэвис просто рано уснул после долгого рабочего дня. Этот мужчина действительно много работал, гораздо больше, чем она могла себе представить до того, как ближе познакомилась с ним. Трэвис Бенкс совсем не походил на того плейбоя, которым она себе его представляла. На самом деле он работал много и напряженно, умело управляя своим ранчо. Это означало тяжелый физический труд днем, а вечерами он занимался бумагами, чтобы дела шли гладко.
Лорен беспокоилась за него. Что, если он упал с лошади и лежит на дне какого-нибудь ущелья совершенно беспомощный? А может быть, что-то случилось с оборудованием на ранчо? Или он просто поехал в ветлечебницу с больным животным?
О других местах пребывания Трэвиса ей даже и думать не хотелось. Одна лишь мысль о том, что он сейчас может быть с другой женщиной, причиняла Лорен физическую боль.
Здравый смысл требовал, чтобы она просто совершила тот ритуал, который придумала для того, чтобы поддержать в себе уверенность и храбрость. И Лорен начала подготовку сцены. Она не собиралась ждать любви от Трэвиса, которую он не хотел или не мог дать ей. Она чувствовала в себе потребность в романтике, которой так страстно желает любая женщина, и не собиралась получать ее через книги, фильмы или мыльные оперы.
Сначала, Лорен поставила в центр стола вазу с одной розой на высоком стебле, окружив ее свечами, достала набор для фондю, положила туда темный шоколад и на медленно огне растопила его.
Второе, что она сделала, — выбрала диск с романтической музыкой и поставила в серебряное ведерко, наполненное льдом, бутылку шампанского. Потом Лорен перебрала и помыла клубнику, размером с мячик для гольфа. Эти ягоды она положила в старинное блюдо, которое хранилось для особых случаев.
Сев на краю постели, Лорен наслаждалась звуком шуршащей бумаги, доставая невероятно дорогое и красивое неглиже из коробки. Это длинное одеяние было сделано из серого атласа, отделанного розовым кружевом. Лорен сначала потрогала прохладный, гладкий материал, поднесла его к щеке и лишь потом надела этот великолепный наряд, сразу же превратившись в кинозвезду. Кружась во весь рост перед зеркалом, она никогда не чувствовала себя более красивой, чем сейчас.
И сожалела лишь о том, что Трэвис не видит ее.
Лорен заняла свое почетное место за столом, накрытым на одного человека. Взяв в руку серебряные щипцы, она достала из вазы одну ягоду и опустила ее в горячий, темный шоколад. От одного только запаха рот ее наполнился слюной. Лорен пришлось даже сдерживать себя, чтобы оценить свое творение, перед тем как отправить его в рот.
О, блаженство!
После этого она выпила шампанского из хрустального бокала. Пузырьки щекотали ей горло и уносили прочь все сомнения и печали. Второй бокал немного затуманил ей голову. Подняв его вверх, Лорен провозгласила тост за начало новой жизни, в которой она обязательно будет счастлива.
— За тебя, малышка, — сказала она себе.
Съев столько клубники с шоколадом, сколько мог принять ее желудок, Лорен отправилась спать. Она сбрызнула простыни туалетной водой с ароматом фиалок, взбила подушки, скользнула в постель и… разразилась слезами.
Любовь — это странное и опасное чувство, которое может с легкостью превратить решительную женщину в слабое существо, не способное ни на что решиться: спать с Трэвисом или нет, жить с ним или нет, плакать или смеяться над незначительностью своей проблемы.
Лорен не понимала, почему для него так сложно сказать, что он любит ее. Почему она достаточно хороша для того, чтобы спать с ней, но не настолько, чтобы жениться на ней? Почему, несмотря на все ее попытки стать гордой и независимой, она не может просто уйти с высоко поднятой головой и сохраненным достоинством?
Ответ на эти вопросы заключался в том, что эта постель казалась слишком большой, когда в ней не было Трэвиса, и в том, что она не съела ни одной клубнички, не подумав о нем. И в том, что она отчаянно скучала по нему.
Весь ее тщательно продуманный ритуал стал доказательством того, что любовь гораздо сильнее гордости. Что хорошего было в притворстве, если она не могла одурачить даже саму себя? Будучи современной, просвещенной женщиной, Лорен, возможно, и не нуждалась в мужчине, чтобы чувствовать себя полноценной, но ей был нужен Трэвис, чтобы она могла хоть что-то чувствовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31