ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Врачи и все та же Несмеянова так и не могли от него добиться, кто и чем проломил ему голову. Попов отвечал:
По пьянке, должно быть.
Ирунчик относилась к Попову настороженно: вот она позволила себе психануть на пятиминутке, а Попов, казалось ей, из психования не выходил. Он лежал молча, громко вздыхая, а если начинал говорить, то ни к кому конкретно не обращаясь:
Сволочное государство!
Всех перерезать в самый раз!
Пропади все пропадом. Чем скорее, тем лучше!
И дальше, дальше в том же духе и с тем же остервенением. Притом он все время сильно икал.
Ирунчик не удивилась бы, если бы Попов оказался психически больным. Ей казалось, что и доктор Хомин думает о том же. Он подсаживался к Попову и пытался завести с ним разговор на какую-нибудь тему о том, например, где и чем тот занимался, пока был здоров. Больные любили, когда кто-то интересовался их жизнью, Попов, однако, на все вопросы талдычил свое:
Сволочное государство!
А однажды вышел на середину палаты, на свободный от кроватей пятачок, и начал такую речь:
Народ ик! Мы сколько еще ик! будем терпеть? Над нами издеваются, как над скотинами, день и ночь, а мы ик! молчим и молчим! Айда все на городскую администрацию. Ик! Выйдем, провозгласим, и к нам присоединятся массы, и мы пойдем и камня на камне не оставим все порушим, всех перебьем! Ик! Займем ихние места! Я лично во весь голос объявляю себя президентом! Да здравствует искра ик! Бросим искру, а из нее обязательно возгорится пламя на всю Россию. И пойдет пожар, и пойдет, а я ик! как президент клянусь перед народом вести дело честно и правильно. Вперед с красными знаменами! Ик! Все след в след за новым президентом.
С коек Попова подначивали:
Давай, Попов! Давай высказывайся от души, а не как-то вкось-вкривь!
Да здравствует президент Попов!
Попов, седой уже, тощий и пучеглазый, икая, крыл дальше:
Нынешнюю олигархию в пропасть. Ик! Из коей и выползти невозможно! А то дак на вешалку! Учителя объяснят детям, что и как и почему произошло, почему народ восстал.
Кое-кто пытался утихомирить скандалиста:
Заткнись, Попов! Или в морду хочешь?
А сосед Попова по палате, огромный, голодного вида мужик Сысоев ему недавно отняли левую ногу выше колена, начал, кряхтя и матерясь, подыматься с койки. Встал, оперся на костыль, в другую руку взял палку и медленно двинулся на Попова.
Не то чтобы Сысоев был возмущен речью Попова, нет, просто ему предоставился случай огреть человека костылем. Он был поддавши: незадолго до того "строили" в туалете один одноногий, один однорукий и еще один с пулевым ранением в живот; все остались довольны.
Тот, что с пулевым, был не из второй, а из первой хирургии, и оттуда пришел слух, что бедняга загибается. Врачи суетятся, но толку не видать. Должно быть, это тоже подействовало на Сысоева, и вот он медленно, не очень уверенно двигался на Попова, примериваясь шарахнуть его костылем в
живот.
Попов стоял неподвижно и улыбался.
И тут в палате появился доктор Хомин.
При виде доктора Сысоев тотчас развернулся и заковылял к своей койке. Хомин погрозил ему пальцем, подошел к Попову, приобнял его:
То, что вы говорили, надо обсудить вдвоем. Пойдемте ко мне в кабинет.
Уединенная беседа продолжалась минут двадцать, потом Хомин проводил Попова к его койке:
Вам надо лечь и отдохнуть. Постарайтесь заснуть...
Хомин вышел в коридор и подозвал Ирунчика:
Оформляй, Ирунчик, документы на перевод Попова в психлечебницу.
Ой! отозвалась Ирунчик. У них там еще хуже, чем у нас. Гораздо хуже!
Конечно, хуже! согласился Хомин. У нас как? Мы между нами и психическими разницы не делаем, а там все на этом построено: чуть что смирительная рубашка! Оформляй, Ирунчик!
В соседних палатах завидовали:
В седьмой интересно, а у нас ничего не происходит. Не случается. Нам бы своего Попова либо еще кого.
Вся эта сцена не произвела на Ирунчика особого впечатления грубость и глупость, больше ничего. Конечно, было жаль Попова уж в психушке-то ему достанется, но перед глазами стоял доктор Хомин, она мысленно могла повторить чуть ли не каждое его движение, каждый его жест и слово. Как приобнял растерянного, с выпученными глазами Попова, как отвел его в свой кабинет, как из кабинета проводил обратно в палату, уложил на койку, стал уговаривать Попова уснуть. И надо же Попов действительно уснул!
Мужская доброта, мужское желание кому-то помочь всегда трогали Ирунчика. У женщин, казалось ей, это в природе вещей, женщины вынашивают детей, рожают их, выкармливают грудью и еще много-много лет, чаще всего до самой своей смерти, заботятся о них.
Не удивительно, что часть этих забот они переносят и на больных в случае, если становятся медиками.
Другое дело мужчина. Происхождение такой заботливости у мужчин Ирунчик не могла объяснить, гораздо проще было объяснить грубость и звероватость Сысоева, который еще секунда-другая и ударил бы Попова костылем. Нет, доктор Хомин был человеком и впрямь исключительным. Не зря в отделении только и слышалось: "Хомин велел...", "Хомин назначил...", "Хомин ругался...", "Хомин сделал операцию...". Все говорили так, а Несмеянова с особенным чувством, словно о каком-то чуде.
И для Ирунчика тоже было удовольствием внушать молодым сестричкам, таким, как Молина (у которой со стола недавно украли две простыни), что работать в отделении Хомина большая честь. Не было врача, который вот так же просчитывал бы в уме болезнь человека словно шахматист шахматную партию, который понимал бы больных так, как понимал он. А ведь зав. отделением это не столько лечащий врач, сколько хирург и администратор. Требовал же он от сестер и врачей больше и больше потому, что все больше и больше требовал от самого себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики