— Если это фарс, то ты сама его затеяла. Ты согласилась выйти за меня замуж, хотя подозревала, что, возможно, беременна от моего брата. — Он не собирался щадить ее. — Почему? Из-за того, что тебе не хотелось оставаться одной с ребенком на руках? В самом деле, если один брат потерян навсегда, то почему бы не выйти замуж за другого? Правда, у него не такая романтически-опасная профессия и он не так хорош собой, но все же это лучше, чем ничего. От него требуется лишь вступить в брак и образцово исполнять супружеские обязанности, среди которых секс занимает не последнее место. Это позволит закрыть глаза на его недостатки.
Эрвин резко отвернулся, словно сам вид Джоан был отныне для него невыносим.
— Но ты ошибаешься. Со мной такие штучки не пройдут. Однако ты хороша в постели, с этим я не стану спорить. Так что в любом случае я смогу заниматься с тобой любовью в свое удовольствие. Никаких обязательств, никаких грязных тайн, никаких сожалений.
Даже если бы он своими руками вырвал сердце из ее груди, боль вряд ли была бы сильнее, чем сейчас. Рыдания сдавили Джоан горло, так что она не могла произнести ни слова. Но ведь она должна была хотя бы частично оправдаться перед ним. Ради них обоих. То, что он сразу по верил в худшее о ней, казалось Джоан невероятным, превращало Эрвина в чужого человека, которого она совсем не знала.
— Когда мы впервые встретились, я и в самом деле…
Голос Джоан прервался: она вспомнила, как Эрвин заговорил с ней, после того как похоронная церемония завершилась. «Вы, должно быть, Джоан Кортни. Том часто рассказывал о вас. Не уходите». Он слегка дотронулся до ее руки, затянутой в черную перчатку, и в его глазах, которые до этого отражали только боль утраты, появилось дружеское участие. «Поедемте к нам домой. Я думаю, ваше присутствие будет благотворным для моей матери. И для меня. Благодаря рассказам Тома, мне кажется, я давно знаком с вами».
Так это все началось.
Сейчас Эрвин наблюдал за тем, как она пыталась заговорить, и его губы кривила саркастическая улыбка, словно ему интересно было узнать, каким образом Джоан сможет оправдать то, чему нет оправдания. Это взбесило ее.
— Я не думала, что беременна, и у меня были на то основания. — Она произнесла эти слова отрывисто и резко. На нее снова нахлынули воспоминания о том дне: ужасающее известие о гибели Тома, затем дорога в аэропорт, перелет в Эдинбург, взятая напрокат машина, на которой она добралась до Каслстоува, где смогла проститься с ним.
Все это было невыносимо тяжело для нее, но тогда ей и в голову не приходило, что она могла быть беременной от Тома. Она вернулась в Португалию через пятнадцать дней после похорон, с сожалением распростившись с Эрвином, который остался в Шотландии. После двух недель, которые они провели вместе, едва можно было поверить в то, что случилось: они полюби ли друг друга. Но ее ждали срочные дела в Ольяне. И она знала: для того чтобы пожениться как можно скорее — а такое желание возникло у обоих едва ли не с первой встречи, — Эрвину тоже требуется разрешить множество проблем.
Любовь, некое волшебное таинство, ощущение того, что они созданы друг для друга, — не могло же все это исчезнуть бесследно! Или могло?..
Джоан решительно шагнула к мужу. Нет, ему придется выслушать ее!
— Эрвин, Том и я…
— Давай обойдемся без этого! — прервал ее Эрвин. — Я не собираюсь выслушивать пикантные подробности ваших отношений! — Он повернулся и направился к двери. — Надеюсь, ты понимаешь, почему я не поверю ни одному твоему слову. Зачем тебе понадобился тест на беременность, если ты была уверена, что ваша связь осталась без последствий?
— Потому что меня начало тошнить по утрам. И хотя я считала, что беременность исключена, все же решила лишний раз удостовериться, — объяснила Джоан, чувствуя нарастающий гнев. Как мог человек, который утверждал, что будет любить жену до конца своих дней, отказывается даже выслушать ее? Как он мог сказать, что заранее не верит ни одному ее слову?
Ее плечи напряглись, руки сжались в кулаки, и она произнесла громко и отчетливо:
— Том и я никогда не были любовниками!
— В самом деле? Значит, ты просто однажды с ним переспала? Только не говори, что он силой принудил тебя к сожительству. Это на него не похоже. Скорее уж наоборот. Как я успел убедиться, твой сексуальный аппетит нелегко удовлетворить!
Эрвин произнес это с горечью, и черты его лица исказила гримаса боли. Когда он снова шагнул к двери, во всей его фигуре чувствовалось напряжение. В этот момент Джоан ненавидела его.
Раньше она никогда не испытывала ни к кому ненависти, даже к Барни. Она презирала его, но не ненавидела. Но сейчас это чувство овладело ею с неистовой силой. Она несколько раз прошлась туда и обратно по кухне, крепко обхватив себя руками за плечи, словно для того, чтобы не дать бушующему внутри гневу вырваться наружу.
Как он посмел разговаривать с ней словно с последней шлюхой? Обвинять ее в таких чудовищных вещах? Куда исчез человек, которого она любила больше жизни? И существовал ли он когда-нибудь на самом деле или это был лишь идеал, созданный ее воображением? Мужчина, который только что вышел отсюда, был холодным, высокомерным, эгоистичным чудовищем!
И пусть он даже думать забудет о своем «не зыблемом» решении изображать счастливую семейную пару! Она в этом не участвует! Уж не считает ли он, что ему заповедано свыше распоряжаться чужими судьбами и что только от него зависит, как она проживет оставшуюся часть своей жизни?
Неужели Эрвин и вправду полагал, что она согласится остаться с человеком, который способен так мерзко подумать о ней?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48