Без сомнения, он…Мишель закрыла глаза. О, небеса, она снова должна об этом думать!– Мишель? – спросил Тайлер мягко. – С тобой все в порядке?Она вздохнула и снова взглянула на него.– Да, Тайлер, все в порядке. Я не хочу, чтобы ты уходил. Пойдем, я покажу, где припарковать машину, а затем выпьем кофе или чего-нибудь еще.Его глаза блеснули, и на красивом лице появилась порочная чувственная улыбка.– Я буду рад всему, что ты мне предложишь.Сердце Мишель дрогнуло от знакомого предчувствия.– Уверена, ты думаешь о сексе! – сказала она. «К сожалению, он ничем не отличается от других», – мелькнула у нее мысль.– В этом отношении на меня можно положиться.– Представляю, – сухо ответила она. – Но давай говорить начистоту, Тайлер. Я совершенно не вписываюсь в ряды твоих постельных подружек.Когда его взгляд упал на ее округлые груди, Мишель с ужасом ощутила, что ее бросило в жар.Несмотря на свой агрессивный ответ или, возможно, благодаря ему Мишель внезапно почувствовала, что ее завораживает странная готовность Тайлера стать ее любовником. У него, конечно, большой опыт. А вдруг внешний блеск и здоровье обернутся эгоизмом и самовлюбленностью в постели? Или в сексе он столь же блестящ, как я во всем остальном?Мишель ощутила, как краска заливает ее лицо, а гнев на невидимой шкале превышает верхнюю отметку. Боже мой, что с ней происходит? Она, чье сердце разбито Кевином, думает сейчас о сексе с другим мужчиной!И не просто с другим мужчиной, а с Тайлером!– Давай прекратим говорить глупости и пойдем, – сказала она, спускаясь к машине. – У меня сейчас совсем нет настроения, чтобы поддаваться соблазнам.– Жаль, а я бы этого очень хотел.– Прекрати! – бросила она через плечо.Он отвесил шутливый поклон.– Да, мадам. Все, что прикажете.Мишель стояла у машины и нетерпеливо ждала, постукивая туфелькой, когда он откроет дверцу, и она сделает все возможное, чтобы грациозно опуститься на низкое сиденье. Но это нелегко было сделать.На работе Мишель носила всегда одну и ту же одежду: неизменно черный приталенный пиджак и короткие обтягивающие юбки. Пиджак подчеркивал тонкую талию, а юбки, как она считала, делали ноги немного длиннее.Подобная юбка, однако, не годилась для того, чтобы легко и просто сесть на сиденье, находящееся на уровне тротуара. Когда Мишель, наклонившись, пробиралась внутрь автомобиля, она продемонстрировала свои ноги в большей степени, чем одетая в купальный костюм модель.Конечно, Тайлер наблюдал за ней, если, конечно, не смотрел в это время в сторону. Но ее беспокоило сейчас не столько то, что он пристально изучал ее ноги, сколько то, что она неожиданно прочитала его мысли.Усевшись, наконец, Мишель злобно взглянула на него.– Ни слова больше!Усмешка слегка искривила его губы.– И не мечтай об этом. Куда ехать?Откуда-то издалека к Мишель подобрались и постепенно захватили унылые мысли.Раз она все-таки пригласила Тайлера к себе, то ни в коем случае нельзя позволять ему оставаться у нее слишком долго. Она, видимо, слишком взвинчена и уязвима, если начала думать о нем столь прискорбным образом.Возможно, это последствия шока. Либо депрессия. Не каждый день приходит понимание того, что ты долгие годы жестоко заблуждалась.Она по-прежнему была уверена, что Кевин в глубине души все-таки любит ее. Так же, как была уверена в том, что все еще любит его сама.На глаза снова навернулись слезы.«Да, ты ошибалась, Мишель, не прислушиваясь к голосу холодного и жесткого разума, – с досадой думала она. – Глубоко ошибалась». ГЛАВА ВТОРАЯ – У тебя очень мило, Мишель, сказал Тайлер, оглядывая ее большую комнату.Мишель взглянула на мебель, не грешащую обилием, на покрытый лаком деревянный пол, светло-желтые стены и не обнаружила ничего такого, что в достаточной мере отражало бы ее индивидуальность.От денег, которые она положила на депозит год назад, чтобы порадовать себя дорогой кожаной мебелью, почти ничего не осталось, к поэтому Мишель провела несколько выходных, посещая аукционы по распродаже, где и сделала несколько удачных покупок. Особенно ей нравились софа горчичного цвета и два стареньких, но невероятно удобных коричневых кожаных кресла.Тайлер как раз расположился в одном из них.– И что это значит? – недовольно проговорила она, несмотря на клятву, данную самой себе на сиденье паркующегося автомобиля: не давать волю непонятному раздражению, которое постоянно вызывал в ней Тайлер.Она терпеть не могла этого слова – «мило». Но кресло с уютно устроившимся в нем Тайлером было так… мило.Сама Мишель чувствовала себя в этот момент совсем не «мило», В ней закипала злость, и каждую секунду она готова была взорваться, или расплакаться, или выкинуть еще чего-нибудь подобное.– Ничего страшного, я тебя уверяю, – сказал он, откинувшись на спинку кресла. – Мне нравится, когда нет беспорядка, и все лежит на своих местах. В книжном шкафу – много книг без крикливых обложек. Картины на стенах говорят о чем-то своем. Они гармонируют с общим тоном комнаты. Мебель проста и комфортна. Без претензий. Как и ты.Это, несомненно, был комплимент. Почему бы не принять его с благодарностью? Почему ей слышится покровительственный тон? Почему она толкует слова «без претензий», относящиеся к мебели, как «чересчур простая и подержанная»?Мишель решила, что не проронит ни слова. Она только натянуто улыбнулась и продолжала следить за ним.Это было еще одно ее обычное состояние, когда она находилась рядом с Тайлером. Наблюдение. Она наблюдала за тем, как он смотрит и двигается, как смеется и разговаривает. Как он ходит, возвышаясь над всеми предметами в комнате.Честно признаться, когда Тайлер ходил по комнате, она смотрела на него не своими глазами, а глазами Кевина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45