— Позволь пройти.
Паоло принялся громко требовать немедленного внимания к ней всего имеющегося персонала. И с успехом, поскольку вокруг нее сразу засуетилось несколько человек. Подкатили даже инвалидную коляску.
— Не нужна мне коляска! — заявила она кому-то, но никто не слушал. Все были слишком заняты, выполняя указания Паоло.
Элен втащили в отделение и оставили, позволив мирно переодеваться в халат, пока не появился рентгенолог, чтобы забрать ее. Паоло попытался проникнуть следом.
— Сожалею, но вам нельзя, — сказал рентгенолог, преграждая ему путь. — Я немедленно впущу вас, как только узнаю, что все в порядке.
— Что вы имеете в виду? — возмутился Паоло. — Почему что-то должно быть не в порядке?
Глубоко вздохнув, Элен попыталась успокоиться.
— У меня было кровотечение. Врач проблемы тут не видит, но они хотят удостовериться, что беременность протекает нормально.
— Все верно, — согласился рентгенолог, — и как только мы это увидим, я вас приглашу посмотреть на изображения на экране. А теперь позвольте.
Паоло отошел назад, всем видом показывая возмущение тем, что его отлучили от чего-то, что, по его мнению, касалось его значительно больше, чем человека, шустро направившегося к своим аппаратам.
— Первый ребенок? — спросил рентгенолог. — Отец, похоже, на нервах.
На нервах — слабо сказано для описания теперешнего состояния Паоло. У Элен был день на привыкание, и то она никак не опомнится. У Паоло не оказалось и часа.
Через десять минут рентгенолог открыл дверь. Паоло ворвался в нее, как бешеный бык, накачанный стероидами, мощный, злобный и готовый к любому обороту дела. Несложно было представить дым, идущий из его раздувающихся ноздрей.
— Какие новости?
Рентгенолог повернул экран к ним.
— Смотрите сами. — Снова приложив датчик к ее животу, он заводил им взад-вперед.
Паоло знал: ему следует смотреть на экран, но отчего-то одна только мысль, что кто-то еще может касаться обнаженного живота Элен, пусть и не напрямую, доводила его до точки кипения и не давала оторвать глаз от происходящего.
На ее атласной коже что-то было, какое-то вещество, позволяющее инструменту скользить по поверхности. У Паоло скрутило внутренности при воспоминании. Он чувствовал эту кожу, прижимался к ней, пробовал на вкус каждый квадратный дюйм и каждую ночь с тех пор мечтал о повторении.
— Вот ваш ребенок.
Слова рентгенолога просочились сквозь его мысли и желания, и он наконец обратил внимание на экран. Всмотрелся. Нечто странно расплывчатое лежало со скрещенными ножками, рука под щекой…
— Это невероятно, — прошептала Элен.
— Сколько недель беременности? — спросил Паоло, затаив дыхание.
— Ну, — ответил рентгенолог, манипулируя настройками монитора, чтобы сделать изображение четче, — после я сделаю расчеты, которые будут точнее, но рискну предположить, что этому малому где-то около двенадцати недель. Совпадает?
— Верно. — Паоло увидел, как шевельнулись губы Элен, но не услышал ничего, кроме внезапного гула от прихлынувшей к голове крови.
Его ребенок. Крошечное существо с прозрачными ножками и малюсенькими пальчиками.
— Что это? — спросил он, ткнув во что-то, мерцающее на экране.
Рентгенолог проверил, куда указывает Паоло.
— Сердце вашего ребенка.
— Дьявол, — произнес он благоговейно. Сердце его ребенка. Уже бьющееся и пульсирующее жизнью.
Доктор задал ему какой-то вопрос, но Паоло не слышал. В сравнении с новой жизнью, видимой на экране, все казалось незначительным.
— Мистер Грэйнджер, — громко повторил врач, — не хотите взять фотографию малыша домой?
— Ой, нет, — сказала Элен. — Мы же не…
— Моя жена говорит, — перебил ее Паоло, потрепав по руке, — что оставила свое девичье имя. Моя фамилия Манчини. Верно, дорогая?
— Что ты там говорил? — спросила Элен, не успев выйти из кабинета. — Зачем притворяться, будто мы муж и жена?
— Никакого притворства, — ответил он. — Мы много лет женаты.
— А развод? Я подписала документы месяц назад. Ты ведь дал бумагам ход? — (Возникла пауза, но Паоло не стремился снять растущее напряжение.) — Ты не дал им хода. Почему? — Элен покачала головой, с трудом постигая смысл его молчания.
Паоло холодно оглядел ее, удивляя все больше. Как будто развод затеял вовсе не он. И не она ломала дверь в середине ночи, торопясь положить конец их браку.
— У меня не было времени. Я должен был вернуться в Штаты закончить дело.
— Значит, юридически мы еще женаты?
— Юридически — да.
Она отошла к окну, глядя сквозь листву деревьев на здания напротив.
— И когда же ты собираешься заняться бумагами?
Внизу по тротуару сновали люди, покачивая портфелями и сумками.
А внутри нее мир замер. Она знала, что Паоло стоит у нее за спиной, но скорее почуяла его присутствие, чем услышала шум шагов по покрытому ковром полу.
— Какие у тебя планы? — поинтересовался он. — Ты бросишь работу?
Элен развернулась, застигнутая вопросом врасплох.
— Зачем? Мне нравится моя работа.
— Значит, ты собираешься оставлять этого ребенка? — Слова сформулированы как вопрос, но недвусмысленно намекают на возможность лишь одного ответа. Так и будет, но почему он все-таки не уверен, что она поступит правильно?
— Сначала ты считаешь меня способной скакать по постелям бесчисленных мужчин, которым теперь можно навязать ребенка, а после думаешь, будто я могу разрушить хрупкую жизнь, которую мы только что наблюдали на экране. Так знай: я не уничтожу ее, пусть даже зародилась она случайно. Ты очень невысокого мнения обо мне.
Взмахом руки Паоло отмел ее протесты.
— Но ты собираешься работать.
— Пока смогу, да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32