— О, дорогой, — запричитала Даллас, выбираясь из бота.— Вот уж чего я не хочу, так это вмешиваться в ссору любовников, — заметил Кристофер более чем озабоченно.— Мы не любовники! — взвизгнула Даллас. Кристофер испытал острую радость при этом заявлении, но его лицо по-прежнему оставалось серьезным.— Извините. Снова.., неверное впечатление. Когда он спускался по ступеням к своей каюте, он не выглядел расстроенным.— Вы начали первым! — воскликнула Даллас ему вслед.Он задержался на ступенях:— Спасибо за креветки.— Ты отдала ему мои креветки? — загремел голос Гордона. — Подавай их назад, враг! Кристофер взглянул на Даллас:— Враг? Если бы он попросил меня более любезно…— Я сказал “враг”, значит, я именно это и имел в виду!Когда Гордон взвыл от гнева, Кристофер захлопнул люк. Окна у Кристофера были открыты, и он слышал приглушенные голоса.— Я думала, что это ты, Гордон.— Черт…— Правда… Слишком неловко объяснять. Кристофер услышал, как Гордон взорвался:— Верни их назад!— Что вернуть?— Мои креветки!— Ты хочешь, чтобы я снова спустилась в его каюту? — Она была явно ошарашена. — А что, если он уже снял с себя полотенце? Не говоря о том, что, вероятно, все креветки он съел?Она знала его лучше, чем думала. Как она и предполагала, Кристофер снял с себя полотенце и отправил креветку в рот. Она была влажная и сочная — изумительная. Намного вкуснее орехового масла. Он достал из ящика сценарий и взял еще две креветки.Противник она или нет, но готовит Кирклэнд чертовски здорово. Он вспомнил, как горяча и нежна на ощупь была она в его руках. Как она отпрыгнула, едва он коснулся ее. И задумался о других ее талантах.Интересно, хороша ли она в постели? Глава 4 Интересно, какая она в постели?Кристофер в одиночестве сидел в темной каюте, размышляя над этим вместо сценария. На помощь ему пришла мужская фантазия.В его воображении Даллас лежала перед ним обнаженной с разметавшимися вдоль нежного тела золотистыми волосами. Золотые искорки в ее глазах полыхали, соблазняя его.Застонав от злобы и сладости одновременно, Кристофер отбросил сценарий в сторону. Протер глаза тыльной стороной ладони: да что же он с собой делает!Крошечные оконца не пропускали воздуха, и в каюте снова стало душно. Он встал и открыл люк.Пурпурное небо чернело. Во влажном воздухе пахло болотом. На горизонте, подобно бриллиантам, мерцали огни города, но прелесть ночи для Кристофера была потеряна. Он мог думать лишь о Даллас.Из ресторана доносились звуки банджо и взрывы хохота. Кристофер не спешил присоединяться к хриплоголосому веселью, хоть и был голоден. Стоящая рядом яхта лишила его покоя. Его мучило то, что Даллас осталась внизу — наедине с Гордоном. Она наедине с ним уже несколько часов. Кристофер продолжал видеть ее в своем воображении. Он хранил воспоминания о чудесном отблеске солнца в ее золотистых волосах. Она так стремилась убежать от него…Какого черта она так долго делает внизу с Гордоном?Лились звуки григорианских песнопений — Кредо и Агнус Деи. Что за парень включает такую музыку, занимаясь любовью с женщиной? Возможно, интеллектуалы, которые читают Джона Донна и Эндрю Марвелла, любят религиозные песнопения. Из каюты Гордона она не спешила уйти.А кто сейчас занимается рестораном? Кто в данную минуту следит за Стефи? Кристофер припомнил все сенсационные байки, которые приводила по телефону Даллас, пытаясь доказать: он слишком безответствен, чтобы заботиться о собственном ребенке. Кристофер не сводил глаз с яхты Пауэрса. Не ей обвинять его в безответственности!Сквозь звуки песнопения до него донесся ее шепот:— Он где-то здесь. И наблюдает за нами. Я его вижу.— Расслабься. Забудь о нем. В каюте Гордона мигнул свет.— Я.., не могу, — проговорила она. — Он сидит где-то здесь. Если бы он сошел вниз!— Что ты от меня хочешь — чтобы я пошел и сказал ему об этом?— Нет! — яростно возразила она.Кристофер включил свой радиоприемник и нашел рок-музыку. Тяжелый рок заглушил тихие мягкие звуки псалма. В их каюте мелькнул второй огонек. Кристофер усилил звук. Он чувствовал себя вовлеченным в своеобразную дуэль за эту женщину — его противницу. Через иллюминаторы он видел мужчину и женщину, сидевших на противоположных койках. Они спорили.Впервые он заметил, как в темной воде отражаются огни города и сверкают звезды, — и присвистнул, оценив прелесть ночи даже в Техасе.Время шло. Тьма сгущалась, звезды горели все ярче. Псалмы умолкли, грохотал лишь рок из каюты Кристофера.Он очнулся от тихого детского плача. И вскочил. Где-то в ночи потерялась и кричала маленькая девочка.Салли!В тысячах снах он слышал ее тихий плач.Но это была не Салли. Слабый испуганный крик вновь повторился. На сей раз ему не пригрезилось. Слышался металлический звук от клацанья кожуха о мачту, плеск воды где-то рядом.Его опять бросило в жар, а тело покрылось испариной. Он же в Техасе!Ребенок вновь захныкал, и холодок страха пробежал по спине Кристофера. Он вскочил и натянул джинсы. Выключил музыку. Выйдя из каюты, увидел темную яхту по соседству со своей. Ни звука не доносилось с нее — как и из ресторана. Луны не было. Только звезды и огни города вдалеке. И легкий ветерок.Кристофер снова услышал плач и ловко прыгнул на причал. В дальнем конце причала мелькнула белая ночная рубашка. По разбитым доскам бродила маленькая девочка с длинными черными косами.Стефи! Его дочь!Он хотел позвать ее, но спохватился. В детстве он тоже бродил во сне, как Салли, — и вспомнил, как ужасно, когда тебя будит в непривычном месте незнакомый человек.— Остановись, — шептал он, — пожалуйста, остановись.Беззвучно, словно привидение, она скользила к черной глубине с другой стороны причала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49