— Нет. Нет, не надо, — резко ответила она. — Оставьте их — оставьте их в холле!
Теперь глаза Винсенте потемнели от досады, и он нетерпеливо махнул рукой.
— Отнеси их в комнату, Сальвадор, — отрывисто приказал он.
— Да, сеньор. — Сальвадор проигнорировал распоряжение Доминик и вышел через арку. Краешком глаза она увидела, как он идет наверх, и гнев ее еще усилился.
— В этом была необходимость? — невесело спросил Винсенте. — Ясно, что ты чем-то расстроена, но к чему была эта ребяческая истерика?
— Ребяческая истерика! — повторила дрожащим голосом Доминик. — По-твоему, вот что это такое?
Винсенте подошел к столику с бутылками.
— Выпей чего-нибудь, — хладнокровно посоветовал он. — Это тебя успокоит.
Доминик нерешительно застыла у двери, чувствуя, что еще немного — и она потеряет остатки с таким трудом сохраняемого спокойствия. Он так хладнокровен, так спокоен! Неужели он не догадывается, что она узнала? Конечно, догадывается! Он должен был знать, что рано или поздно она обязательно узнает! Уж не думает ли он, что своим равнодушным отношением уменьшит важность того, что ей предстоит сказать?
— Винсенте! — гневно сказала она. — Не пытайся меня успокоить. Ты, наверное, имеешь представление о том, что меня расстроило!
Он повернулся, небрежно прислонившись к столу.
— Несомненно, Марион Роулингс пыталась устроить неприятности, — цинично заметил он.
Доминик переплела пальцы, опуская голову. Он пожал плечами и добавил:
— Ты однажды сказала мне, что мне известно, что она за женщина. — Он пристально всмотрелся в нее. — Тебе это тоже известно.
— Да, но… Ведь это совсем другое дело. Это нечто бесспорное. Нечто, что даже Марион не могла бы выдумать!
— Ты уверена? Доминик подняла взгляд.
— Конечно, я уверена. Или ты отрицаешь, что раньше был женат?
На лице Винсенте не отразилось никаких чувств. Оно было как маска, и Доминик с отчаянием подумала: увидит ли она когда-нибудь, хоть мельком, человека, скрывающегося за этой маской? Накануне ночью она решила, что нашла настоящего Винсенте, того Винсенте, которого не могла тронуть ни одна из этих женщин с их позами, но теперь она чувствовала неуверенность, неопределенность.
Наконец он скучающе ответил:
— Нет, я этого не отрицаю. И из-за этого весь спектакль? Почему это подняло такую бурю страстей? — Он раздраженно воскликнул:
— Господи, какое это имеет отношение к нам? Доминик изумленно посмотрела на него.
— Ты должен был сказать мне!
— Почему? Почему? Это помешало бы тебе выйти за меня замуж? Ты бы отвергла мое предложение на этом основании? Ради Бога, Доминик, ты же не ребенок! — Он отвернулся и, налив себе щедрую порцию виски, осушил рюмку одним глотком. — Почему мой предыдущий брак так смущает тебя? — яростно пробормотал он. — Я был молод — глуп! Я научился на моих ошибках Доминик дрожала.
— Ты… ты любил ее?
Он резко повернулся к ней, глядя ей в глаза с сардоническим выражением на лице.
— Любил? Что такое любовь? Сомневаюсь, чтобы ты имела об этом хоть малейшее представление! Уж, конечно, она не имеет ничего общего с чувством, которое, по твоим словам, ты ко мне питаешь — и которое не устояло перед таким пустяковым известием!
— Это не все! — воскликнула Доминик, обхватывая себя руками, пытаясь унять дрожь, сотрясающую все ее тело.
— Ах, нет? Что же еще? Какие низости совершил я? — Он налил себе еще рюмку. — Что за волнующие разговоры ты вела! И ты не пыталась меня защитить? Не это ли долг верной женушки?
Доминик запнулась.
— Я… я не вела этого разговора. Я… я услышала случайно…
— А, подслушивающий, который никогда не слышит ничего хорошего о себе, а в данном случае о своем муже! — Он проглотил свое виски. — Продолжай, пожалуйста! Я сгораю от любопытства.
— Почему ты женился на мне? — Доминик произнесла эти слова почти шепотом. Винсенте вздохнул.
— Разве ты не знаешь? — Он коротко, невесело хохотнул. — Уверен, что знаешь! Я женился на тебе, чтобы отнять тебя у Хардинга. Доминик прижала руку к горлу.
— Не… не может быть!
— Не может? — насмешливо нахмурился Винсенте. — А я думал, именно поэтому!
Доминик отвернулась, закрыв лицо руками.
— О, Боже! — простонала она. — О, Боже! Лучше бы я умерла!
Винсенте быстро подошел к ней и резко повернул лицом к себе.
— Ты ведь это хотела услышать, правда? Ведь именно это ты уже слышала от Марион Роулингс, так?
— Да! — Она говорила чуть слышно.
— Я так и подумал. Как очаровательна эта женщина! Надо мне будет когда-нибудь послать ей цветы. Может быть, черные орхидеи! Доминик подняла на него взгляд.
— Как ты можешь здесь стоять и говорить так… так беззаботно о том, что касается нас обоих? Почему? Почему ты это сделал? На лице Винсенте читалось презрение.
— Разве ты и этого не узнала? Разве имя Изабеллы не было названо?
— Ты специально заставляешь меня защищаться! — дрожащим голосом воскликнула она. — Наверное, нападение — лучший способ защиты!
— Тогда нападай! — холодно отозвался Винсенте. — Какое у тебя оружие? Тебе известно, как близко Хардинг знал мою сестру? Ты знаешь, почему она ушла в монастырь — ушла из мира?
— А ты знаешь?
— Да, я знаю. — Он отвернулся. — Но не воображай, что то, что я не скрываю этот факт, — это признание вины! Причины, по которым я женился на тебе, — это мое дело. Каковы бы они ни были! — Голос его звучал напряженно.
Доминик колебалась.
— Ты… ты хочешь сказать, что я могла ошибиться? Что Марион могла ошибиться? — недоверчиво прошептала она.
Он резко обернулся, пригвоздив ее к месту взглядом золотистых глаз — глаз, в которых горело какое-то непонятное ей чувство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53