Часы пролетят быстро, мой дорогой.
До завтра.
Елена».
Лаура прочла записку еще раз, а затем, сложив ее, положила в свою сумочку. Итак, она не ошиблась. Елена была влюблена в Педро Армеса. И что сказал Педро? Что он однажды любил женщину, которая потом умерла. Это могла быть только Елена. Лаура вздохнула. Какая трагедия! Это ужасно.
Выключив свет, она скользнула в постель. Так вот в чем причина антагонизма, который испытывает Рафаэль к Педро Армесу! Он знал о любви своей жены к этому человеку. И конечно, будучи таким, какой он есть, он не допускал мысли о разводе. Кроме того, его религия запрещала это.
Она повернулась на живот, пытаясь выбросить из головы все мысли о Педро Армесе, Елене и Рафаэле, но ничего не получалось. Вот в чем причина горечи Рафаэля, но ведь прошло уже три года, за которые он мог освободиться от своих переживаний, почему же этого не произошло? Он, по-видимому, не любит ее, если бы это было не так, он вполне мог по прошествии какого-то соответствующего времени приехать и сообщить ей о своем вдовстве. Но он не сделал этого и, более того, когда она приехала в поместье Мадралена, хотел, чтобы она немедленно уехала.
Да, нет другого объяснения, с этим она должна согласиться. Их отношения основаны исключительно на физическом влечении… И сегодня…
Она почувствовала легкую тошноту. Сегодняшнее стало результатом обстоятельств, в которые она сама втянула его, толкнув на действия…
Наконец Лаура уснула, однако сон ее полнился кошмарными сновидениями, и, проснувшись, она чувствовала себя более усталой, чем когда ложилась спать.
Как обычно бывает, утром все показалось не столь драматичным, и Лаура решила уничтожить записку и забыть все, что с ней связано. Но что-то, какие-то соображения помешали ей сделать это, и вместо этого она спрятала записку в одном из ящиков туалетного столика, прикрыв бельем. Утром она решила, что они с Карлосом съездят в Косталь. Марии нужна рыба, и Лаура предложила купить ее у рыбаков. Сначала она думала, что Мария откажется от ее предложения, но она благодарно кивнула и затем объяснила ей, какую рыбу не следует покупать.
Вилланд отвез их на рыночную площадь и уехал по каким-то своим делам. Карлос и Лаура ходили вдоль береговой линии, прицениваясь к рыбе, и наблюдали за тем, как рыбаки чинят свои сети. Теплый и душный день казался необычно тихим, на рынке людей почти не было, Лаура заметила это, разговаривая с одним из рыбаков. Старик улыбнулся беззубой улыбкой.
— Это коррида! — воскликнул он, выразительно взмахнув руками. — Бой быков, понятно?
Лаура внезапно похолодела, в то время как Карлос начал возбужденно подпрыгивать.
— Торо, Лаура! — кричал он, забыв от возбуждения называть ее «мисс Флеминг». — О, пожалуйста, пойдем и посмотрим!
— О, я не знаю, — начала Лаура, качая головой, но Карлос отпустил ее руку и побежал, весело подпрыгивая, через рыночную площадь туда, где узкая дорога вела к окраине деревни. У Лауры не оставалось иного выбора, как последовать за ним бегом, чтобы догнать.
Когда они приблизились к концу дороги, она услышала звуки приветственных возгласов и возбужденные крики: «Оле!» — и поняла, что тот, кто будет вести бой, уже на арене.
Карлос ждал ее возле толпы, которая закрывала собой арену. Он схватил ее за руку и довольно бесцеремонно протолкался сквозь толпу зрителей. Странно, но, казалось, люди не возражали, а напротив, улыбались ему и расступались, чтобы пропустить. Лаура следовала за ним, встречая такое же отношение к себе, и скоро она поняла — почему. Как она боялась и подозревала, матадором был Рафаэль Мадралена, высокий и темноволосый, в красных облегающих штанах, украшенных ручной вышивкой, и белой шелковой рубашке, расстегнутой на груди. Сердце ее бешено заколотилось, когда почти в то же мгновение, как они достигли края арены, огромный мускулистый бык пробежал мимо них, направляясь к человеку, спокойно стоящему в центре арены.
— Папа! — воскликнул Карлос с удивлением, глядя на Лауру в оцепенении. — Это папа, Лаура! Ты знала?
Лаура покачала головой, не желая говорить, так как боялась, что звук ее голоса отвлечет Рафаэля. «Молчи», — прошептала она, прижимая пальцы к губам, и матадор сдвинулся с места, выхватывая из за спины алый атласный плащ с желтым подбоем, держа его сбоку и действуя шпагой.
Бык приблизился к нему, направляя рога на плащ, проскочил мимо Рафаэля, обжигая его горячим дыханием, затем повернулся, чтобы броситься снова. Динамика схватки увлекла ее, она, новичок, многого не понимала, но толпе все это нравилось. Она была ошеломлена, и Карлос, казалось, почувствовал это и начал плакать.
Тотчас же глаза Рафаэля обежали толпу, ища то, что он в конце концов нашел, и Лаура не столько увидела, сколько почувствовала, как потемнели его глаза, правда, она не знала — от волнения или от гнева. Но и бык почувствовал, что матадор отвлекся, и ожесточенно, с громким топотом устремился на человека, осмелившегося оспаривать его превосходство. Рафаэль, на мгновение застигнутый врасплох, уловил смертельный бег животного, но рога зверя скользнули вдоль его бока, и Лаура увидела расползающееся пятно крови.
Сразу же несколько мужчин перемахнули через загородку арены, крича и размахивая мулетами, чтобы отвлечь внимание быка, в то время как Рафаэль отошел в сторону и медленно выбрался с арены. Он прижимал рукой свой раненый бок и даже не взглянул на Лауру. Он смотрел на своего сына, который теперь горько плакал.
— О, папа! — воскликнул Карлос с придыханием и, не думая о том, как это выглядит, обхватил ноги отца, крепко к ним прижимаясь.
— Эй, Карлос!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44