– Вчера ночью.– Вчера ночью? – Джошуа чуть не поперхнулся. – Ради всего святого, Шеннон, как часто такой занятый человек, как Лука Сальваторе, должен связываться со своей женой, чтобы она была счастлива? Это чересчур, дорогая. Успокойся и не забудь напомнить мне об этом разговоре, если я когда-нибудь захочу жениться.Она засмеялась. Джош прав. Мало ли какие у Луки дела! Нечего раздувать из мухи слона.– Спасибо, – сказала Шеннон.– Не стоит благодарности, – растягивая слова, произнес он. – Завтра ты возвращаешься к своему плану улететь во Флоренцию, а сейчас едешь к нам.– Нет, Джош. У меня есть что ему сказать, и это не может ждать.– Подожди, дай мне угадать. – Джошуа театрально вздохнул. – Ты намерена пролететь миллион миль только для того, чтобы сообщить: «Я тебя люблю. Лука!»– Однажды ты попадешь в такую же ситуацию, и я хочу сидеть в первом ряду, когда это произойдет, – огрызнулась она в ответ на его сарказм.– Так я прав?– Нет, – отрезала она и посмотрела на часы.Еще немного, и объявят ее рейс. – Я собираюсь сказать Луке, что беременна от него.Шеннон прервала связь до того, как Джошуа успел среагировать на услышанное. Она просто стояла и смотрела на потоки проходящих мимо людей, ошеломленная тем, что испытывает, впервые произнеся эти слова вслух…Было темно, когда самолет приземлился в Пизе. Оттуда Шеннон поехала на поезде во Флоренцию, затем взяла такси, чтобы проделать оставшуюся часть пути.И все это время, потраченное на путешествие, Лука так и не попытался связаться с ней по телефону. Злость, обида, возмущение – вот что лучше всего описывало внутреннее состояние Шеннон, когда она поднималась в квартиру Луки.Первое, что она увидела, выйдя из лифта, были ее нераспакованные чемоданы, сложенные возле стены.Замерев на несколько секунд, Шеннон издала тихий стон и отправилась на поиски Луки, впрочем без особой надежды найти его здесь. С тех пор как она начала названивать сюда, ее соединяли только со службой секретарей-телефонисток.Шеннон распахнула дверь в гостиную и огляделась. Комната выглядела как после бомбардировки – повсюду были разбросаны какие-то бумаги и документы. Вид Луки, растянувшегося на одном из диванов, заставил ее оцепенеть. Он был одет в темные брюки и бордовую рубашку, распахнутую на груди. Ботинки на нем отсутствовали. Тяжелый запах алкоголя ударил ей в нос, и она поморщилась. Широкой ладонью Лука удерживал на груди хрустальный стакан с какой-то золотистой жидкостью, а наполовину пустая бутылка виски стояла на низком столике, находящемся на расстоянии вытянутой руки от него.Какая дивная картина! – мрачно подумала Шеннон. Она сходит с ума от волнения, а любимый муженек спит, и к тому же он беспробудно пьян!Стакан у него на груди поднимался вверх и вниз, одновременно с его дыханием.Щеки девушки вспыхнули от гнева. Она решительно шагнула в комнату и с удовлетворением хлопнула дверью.Лука вздрогнул, открыл глаза и сквозь смутный алкогольный туман попытался сфокусировать на ней взгляд.– Так вот почему никто не может с тобой связаться!.– Господи! – застонал Лука и сел, мотая головой из стороны в сторону. – Я что, проспал весь день?– Попытайся включить свой телефон, и тогда узнаешь! – резко сказала она. – Но мне гораздо важней выяснить, какого черта ты здесь делаешь?– Не кричи, – взмолился он, схватившись за больную голову.– Не кричать? – возмутилась Шеннон, и ее голос повысился на целую октаву. – Я пролетела пол-Европы, беспокоясь о том, что не могу связаться с тобой. И что я вижу? Ты валяешься тут абсолютно пьяный!– Я просто не ожидал увидеть тебя сегодня, глухо произнес Лука.Его объяснение не впечатлило Шеннон.– Я что, вышла замуж за тихого алкоголика? И почему все эти бумаги разбросаны по…Неожиданно Шеннон замолчала. Лука почувствовал, как его кровь, насыщенная чистым мальтийским виски, превращается в лед. Он увидел, что Шеннон собирается наклониться, чтобы поднять лист бумаги.Лука вскочил на ноги. Но опоздал. Шеннон уже держала в дрожащих руках листок. Ее сердце бешено забилось, рот пересох, глаза защипало от боли – она поняла, что за бумаги лежат у ее ног.Быстро оглядевшись, Шеннон заметила другие, не похожие на эти, но их она тоже узнала.Она начала метаться по комнате, собирая бумаги. Грудь ее все сильней и сильней сжимало от боли.Это были письма Кейры к ней, которые она тщательно прятала в красивой шкатулке, но не только они – ее письма к Кейре тоже!– Ты копался в моих личных бумагах. Так же, как и в бумагах Кейры!Лука ни капельки не выглядел виноватым. Напротив, его глаза были холодными и злыми.– Как т-ты мог? – прошептала Шеннон. – Ее трясло так сильно, что она с трудом произносила слова. – Ты не должен был их читать.– Ты имеешь в виду то, в котором Кейра умоляет тебя не говорить мне о том, что она сделала, иначе я расскажу все Анджело? – парировал он. Или то, где она обещает тебе больше никогда не совершать такого ужасного поступка?У Шеннон пересохло горло.– Кейра боялась потерять его…– Моего брата, рехнувшегося от любви? Да он бы простил ее даже в том случае, если бы она привела своего любовника в их чертову кровать!Ноги у Шеннон подкосились, и она без сил рухнула на ближайший стул.– Легкая добыча, – пробормотал Лука.– П-прошу прощения?– Анджело и я, – пояснил он и жестко рассмеялся. – Так он нас называл. Легкая добыча для пары смертельно опасных ирландских ведьм.– Не надо говорить в таком ироничном тоне, запротестовала Шеннон. – Я не призываю тебя простить меня за мои так называемые грехи. Лука.– Ты должна была сказать мне правду.– Я пыталась все объяснить, но ты отказывался верить мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40