- Я прошу извинить меня, Яша. Если ты
скажешь, мы с Тэдом тут же покинем этот дом. Просто не имею права
навлекать на тебя и твоего друга неприятности - он и так сегодня сделал
для нас слишком много.
- Куда вы пойдете? Наверняка город уже находится под следствием -
якудза не потерпят подобной неудачи. Я немного знаком с нашими нравами.
Нужно отсидеться, а потом прорываться в порт... Хотя, - Яша запнулся, - я
так и не понял, что толкнуло тебя помогать преступнику?
- Не собирался и не собираюсь помогать преступнику! Я изо всех сил
стараюсь помочь... своему другу в Киеве, чья судьба сейчас зависит от
того, что скажет Тэд.
- О боги! Ты так все запутал, что у меня голова идет кругом!
- Ладно, у нас будет время, чтоб обсудить это дело подробнее, а пока
давай решать, как мы доберемся до порта. Это вне Острова?
- Да, в городе. Вещи, деньги? Как заполучить их, если наверняка
квартира парня давно под наблюдением?
- Спроси у Тэда. Вот, кстати, они возвращаются...
Не знаю, что предпринял молчаливый Такаси, но он оказался настоящим
волшебником. Лицо Тэда хоть и не стало красивым, как у Алена Делона, но
рана на носу была аккуратно заклеена тоненьким, почти незаметным кусочком
розового пластыря, а губы так умело подкрашены, что, кажется, стали
красивее, чем прежде. При близком рассмотрении, конечно, обнаружить
неестественность цвета кожи не составляло труда, но макияж был сделан не
хуже, чем в знаменитых парижских салонах. Самым же главным было появление
черных щегольских усиков и кока на голове, до неузнаваемости изменивших
облик парня.
- Ого! - воскликнул Яша.
На лице Такаси не промелькнуло и тени гордости или самодовольства. Он
что-то коротко бросил Яше, повернулся, и я услышал, как защелкнулся за ним
замок двери.
- Такаси поставит машину в гараж. Вряд ли они успели запомнить номер,
но береженого не любят черти, как говорят у нас. Заодно он посмотрит, что
делается поблизости. Послушайте, молодой человек, - обратился Яша к Тэду,
застывшему посреди комнаты. - А ваши вещи, деньги?
- Не беспокойтесь, - каким-то незнакомым глухим голосом ответил Тэд,
и я увидел, что и левый уголок рта тоже был ловко заклеен и закрашен.
Это-то и мешало ему говорить свободно. - Мои манатки, и деньги в том
числе, на морском вокзале в автоматической камере. Я же говорил, что
собирался рвать когти после вашего звонка... Вот только в этом спортивном
костюме... - Тэд с сомнением осмотрел красный тренировочный костюм. -
Впрочем, я успею переодеться на месте... Если, конечно, вы меня отпустите.
- Он обвел нас с Сузуки не слишком-то вежливым взглядом.
- Тед, ты отправишься в Рио. Никто не собирается тебя задерживать, да
и не вправе мы этого делать, - сказал я.
- В полицию мы тоже звонить не собираемся, - вмешался Яша. - Но и вы
- вы тоже должны войти в наше положение...
- Да, Тэд, Микитюк просил передать вам, что ваша подружка ждет...
- Мэри... - не сказал, а простонал парень, и мне стало его жаль -
молодой, крепкий, полный жизни, он вынужден скитаться по белу свету, как
гонимый волк. - Кто вы? - Он повернулся ко мне. - Да, вы!
- Я - советский журналист, Олег Романько.
- Какое вам дело до Добротвора?
- Человек попал в беду... И вы, Тэд, как мне видится, имеете к этому
самое прямое отношение. Не так ли?
- Так. Но ведь вы - журналист, и стоит мне открыть рот, как вы
распишете мою историю по всему миру, и мне нигде не найдется укрытия! -
вскричал он, если можно было назвать криком свистящие звуки, вылетавшие из
его заклеенного рта.
- У меня нет намерения причинять вам вред, Тэд, хотя вы сделали
подобное в отношении моего друга - Виктора Добротвора, и я был бы прав,
ответив ударом на удар. Согласны?
- Попробуй не согласиться, - буркнул Макинрой. - Не вы в моих, а я в
ваших руках... Мне нужно подумать...
- Думайте, Тэд, Хотя, наверное, думать следовало бы раньше.
- Послушайте, вы мне на мозги не капайте! Что вы знаете обо мне?!
Вольны говорить все, что вам в голову взбредет...
- Еще раз повторяю, Тэд Макинрой, - взяв себя в руки, как можно
спокойнее, буквально чеканя каждое слово, произнес я. А ведь меня так и
подмывало врезать ему в его опухшую, заклеенную рожу и закричать: "Подлец!
Ты человеку жизнь исковеркал ни за что ни про что, обманом втянул его в
грязную историю и еще ломаешься как девица..." Но позволь я себе подобное,
никогда бы не простил такой слабости. - Вы можете выбирать: будете
говорить или нет...
- А если я предпочту молчание?
- Как и условились, вы уедете в Рио.
- Тода я предпочитаю молчать. Мне же лучше будет! - Он явно обретал
уверенность в себе.
- Эй, парень, не знаю, о чем там ведет речь мистер Романько, а я тебе
скажу вот что, - неожиданно вмешался в наш диалог Сузуки. - Ты же не
подлец, это видно и невооруженным глазом. У тебя была мать - и ты ее
предал, у тебя была девушка - и ты предаешь ее. Как жить собираешься?
Вот чего я меньше всего ожидал! Тэд Макинрой разрыдался. В считанные
мгновения творение рук Сузуки поплыло под градом слез, катившихся из глаз
Тэда, он еще усугубил дело, кулаками вытирая их; глухие, рвущие душу
рыдания сотрясали сильное, мускулистое тело.
Наконец он совладал со своими чувствами.
- Не могли бы вы дать чашечку черного кофе? - обратился он к Яше, и
тот поднялся и направился на кухню.
- Я расскажу вам, мистер Романько, все расскажу, ничего не утаю. Хотя
для меня это может обернуться бедой. Впрочем, она и без того стоит за
моими плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85