— А что надо перестраивать-то?
— Ничего особенного. Все уже перестроили до вас.
— И все-таки, сэр, если вас не затруднит, изложите подробнее вашу мысль, вы слишком туманно изъясняетесь.
— Ради Бога, Ваше величество, поясняю: с завтрашнего дня в Израиле объявляется монархия под управлением Соломона мудрого, то есть вашим непосредственным руководством.
— Да, но зачем? — до сих пор, в глубине души, я надеялся, что меня разыгрывают какие-нибудь богатые и остроумные люди, которым нечего делать, и они жадно ищут приключений. Я даже старался подыгрывать им, усердно корча из себя добропорядочного монарха, но тут дело, кажется, действительно запахло банальным политическим переворотом, а я в такие игры не играю. Они мне и в гражданской жизни надоели. Интриги и закулисные козни на работе почти всегда касались меня и неизменно вызывали во мне бурный протест.
— Может быть, его величеству неизвестно, что на последних выборах в Кнессет победила религиозная фракция? — напомнил мне хомяк-заморышь.
— Нет, почему я в курсе. Если не ошибаюсь, к власти пришел «Щас»
— Совершенно верно. Большинством голосов щясники постановили возродить правление Соломона.
— А это, кажется, я просрал. С головой ушел в свои семейные неурядицы и перестал следить за политическими событиями.
— Так это же чистой воды военный переворот!
— Ни в коем разе, Ваше величество, ни Кнессет, ни демократия в данном случае не упраздняются. Просто Истина в последней инстанции будет приоритетом Вашего величества, так же, впрочем, как это было много тысяч лет назад.
— Да, но демократия не приемлет многоженства, это… Это дико, наконец, и оскорбительно для женского достоинства.
Мои доводы не убедили Хомячка. Напыжившись в очередной раз, он выдал мне аргумент более убедительного порядка.
— Ваше величество, для вас решено сделать исключение: Кнессет постановил: в вашем случае воздать дань традиц3иям и уважению к одному из самых почитаемых национальных героев еврейского народа.
— То есть?
— В ваше распоряжение отводится гарем с женами всех мастей.
— Так уж и всех? — недоверчиво произнес я.
— Можете не сомневаться, набор жен производился на всех континентах земного шара.
— Тем более, это неудобно, что скажут люди?
— Международная общественность, несмотря на утвердившуюся, на современном этапе моногамию, относится с пониманием к реставрации правления Соломона.
— С чего это вдруг такое понимание?
— Вы же знаете, Ваше величество, с нашим братом опасно связываться… Не тронь, говорят, говно… — Оставьте, маршал, — прервал я, — не желая слушать антисемитских реплик.
— Этому обстоятельству благоприятствует и тот факт, — поправился Тип, — что, Соломон, по существу, является фольклорным героем не только евреев, но также христиан и мусульман вместе взятых.
— А вы кто, мусульманин или христианин?
— Я бывший начальник секретной службы.
— Разведчик что ли?
— Так точно, Ваше величество!
— А почему выбор пал на меня?
— Великий каббалист рав Джакузи нашел, что вы единственный потомок великого Соломона.
Я хмыкнул с сомнением. Раву Джакузи, очевидно, было неизвестно, что это по отцу я Трахтман, а по матери род наш происходит от калужских крестьян Григорьевых.
— Кроме того, на вашей кандидатуре настаивал рав Оладьи Евсеев.
Рав Оладьи был марокканский еврей, добившийся в Израиле высокого духовного сана и основавший религиозную партию, состоящую преимущественно из восточных евреев.
Вновь созданное религиозно-политическое формирование довольно скоро заняло высокое положение во властной структуре государства Израиль.
— Это что ж, сам рав Оладьи Евсеев?
— Именно. Ознакомившись с вашим личным делом, он заметил, что лучшего Соломона и желать невозможно.
— Так, что же от меня требуется?
— Прежде всего, распустить все левые партии в Кнессете.
— Конкретнее, премьер.
— Арабских коммунистов и левых радикалов из «МЕРЕЦ».
— Далее?
— Далее аннулировать норвежское соглашение с палестинцами.
— А вы не подумали о международных последствиях?
— Думать — это прерогатива Вашего величества.
— В таком случае, не торопите меня, я действительно должен подумать. А кто автор этих проектов? — я указал на документы.
— Его преосвященство рав Оладьи Евсеев!
— Ага, а он при какой должности?
— Он главный раввин Израиля.
— Стало быть, все документы разрабатываются в Раввинате, а затем…
— Совершенно верно, подносятся вам на утверждение, — радостно подхватил премьер-министр.
Заметив смешинки в моих глазах, хомячок грудью встал на защиту новой политической системы.
— Чем мы хуже англичан, Ваше величество, у них ведь тоже монархия не аннулирована?
— Видишь ли, братец, до сих пор считалось, что евреи вроде как изобрели социализм, а они оказывается, не менее консервативны, чем все остальное человечество.
— Это кто же считал, что мы изобрели социализм? — недоверчиво спросил хомяк.
— Гитлер, например, он и уничтожать нас стал по той же причине.
— Социализм, Ваше величество, это позорная страница современной цивилизации, — назидательным тоном стал поучать меня хомяк, и его жесткие усики смешно зашевелились при этом.
— Согласно вашей логике, Гитлер, стало быть, уничтожал нас совершенно справедливо.
— Я этого не говорил! — испугано всплеснул он руками, проволочные усики его мгновенно сникли.
Этот болван стал неуклюже оправдываться, и я счел за благо пресечь нашу убогую дискуссию:
— О-кей, братец, я должен подумать насчет норвежского соглашения, а теперь пригласи-ка ко мне фельдмаршала.
Глава 9
Сексотерапия
Тип явился мгновенно, будто ждал своей очереди за дверью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28