Из-за всех этих подарков он решил, что я просто использовала Поля в своих целях, выкачивая из него все, что можно. Он сказал, что это я виновата в его гибели. Я понимаю, что это глупо и смахивает на дешевую мелодраму, но он решил сделать мою жизнь несчастной, чтобы и я страдала так, как страдал Поль.
– О Господи! – Митч всплеснула руками. – Но ты бы объяснила ему, как было дело.
– Да я объясняла, но он мне не верит.
– Но сегодня утром, после моего рассказа, она же должен был понять, что ошибался?
– Не знаю. Все зависит от того, как он воспримет твою правду.
– Он что же, так тебе ничего и не сказал после этого?
– С тех пор, как мы вышли от тебя, он и двух слов не сказал.
– Я ничего не понимаю, – произнесла Митч. – Я могу поклясться, что он без ума от тебя.
– Он ненавидит и презирает меня, – прошептала Лайэл.
– Я в это не верю, – стояла на своем Митч. – Может быть, он хотел тебя возненавидеть, но, когда ненавидят, смотрят иначе. А как ты сейчас к нему относишься?
– Сначала я очень переживала и пыталась убедить себя, что и я его ненавижу.
– Но тебе это не удалось?
– Не удалось, – сказала Лайэл. – Ах, Митч, что мне делать?! – Это был крик души, вопль отчаяния.
– Наберись терпения. Дай ему время разобраться во всей этой истории, и ты увидишь и поймешь, что с ним такое происходит. Ты его жена. Держу пари, он хочет, чтобы ты была его женой.
– Но у него есть другая женщина.
– Он с ней видится?
– Думаю, да.
– Мой тебе совет – не сдавай легко своих позиций. Если любишь его, борись за него. Если бы та, другая, для него что-то значила, он бы на тебе не женился…
В это время отворилась дверь, обтянутая розовым атласом, и буквально вплыли две величественные дамы, оставляя за собой шлейф аромата французских духов.
– И ты считаешь, что Георг исправится? – голосом, полным драматизма, вопрошала та, что постарше. – Он до нитки обобрал бедного Родерика.
Митч стала будто бы поправлять прическу, а Лайэл торопливо подкрасила глаза и добавила румян.
Они вышли из этого будуара и направились в зал. Митч на ходу крепко стиснула руку Лайэл, и они, подходя к столику, уже почти разобрались, кто такой Георг и что он сделал с Родериком. Лайэл предположила, что один из них хахаль, а второй муж, а Митч возражала, говорила, что оба хахали, потому что муж никак не может быть «бедным».
Давид сказал:
– Мы уже собирались направить на розыски поисковую партию. Убейте меня, не понимаю, на что могут тратить женщины так много времени. Мужчины не могут позволить себе такой роскоши.
– Я, по совести сказать, тоже не понимаю, почему мужчины считают, что они само совершенство, – не преминула съязвить Митч.
Мужчины обменялись изумленными взглядами.
– Наверное, потому, что мы само совершенство, – парировал Давид с самодовольным видом.
После кофе и ликера беседа приняла общий характер. Лайэл мало говорила, а Митч была необыкновенно задумчива. Впрочем, мужчины, кажется, ничего не заметили.
Было уже около полуночи, когда они вышли из ресторана. Когда приехали к дому, где жила Митч, она пригласила всех зайти на чашечку кофе.
Джордан, как договаривались, вежливо отказался, прощаясь, он сказал Давиду:
– Советую вам поначалу встретиться и переговорить с Джимом Тейлором. Он возглавляет отдел, который работает по вашему профилю. Можете сказать, что я вас рекомендовал. Хотя он не очень-то обращает внимание на разные рекомендации, для него главное – деловые качества. Но я думаю, что все будет в порядке.
– Большое спасибо. – Давид на самом деле был доволен. – Спасибо за чудесный вечер. – Подумал и добавил: – Может быть, опять как-нибудь проведем вместе вечерок? В следующий раз я что-нибудь организую, не «У Кершо», конечно, но постараюсь.
– Будем ждать, – сказал Джордан, и стало понятно, что он будет рад этой встрече. Наклонился к Митч и тихо прошептал: – Желаю удачи.
И Митч, понизив голос, сказала:
– Приглашаю вас на нашу свадьбу.
Как только Давид и Митч скрылись в подъезде, Джордан опять замолчал, и Лайэл тоже молчала.
Когда они поднялись к себе, было довольно поздно, но Уилкес ждал их.
– Как только вы уехали, звонил мистер Вуд. Я сказал, что вас не будет дома весь вечер. Он заехал и просил передать вам вот это. – С этими словами он передал Джордану увесистый пакет.
Джордан поблагодарил Уилкеса и, не взглянув на Лайэл, закрылся в своем кабинете.
Лайэл пожелала Уилкесу спокойной ночи и пошла в спальню. Легла. Чувствовала она себя скверно. Ныло сердце, мысли одна печальнее другой терзали ее. Джордан конечно же опять будет спать в гардеробной. Но почему, почему он опять замкнулся после того, как на минуточку обнажил перед ней свою страдающую душу?
Нет, опять ей уготована бессонная ночь. Митч права, что толку изводить себя, нужно прежде всего перестать так изводиться. Может быть, почитать что-нибудь? Лайэл встала, накинула халат и, босая, пошла в гостиную. Дверь была прикрыта, но не заперта. Лайэл отворила ее и увидела, что там горит свет.
Джордан сидел перед камином. Огонь погас, и лишь торшер освещал его фигуру. Он, наклонившись вперед, сидел, поставив локти на колени и обхватив голову ладонями. Весь вид его выражал отчаяние.
Господи, что же делать? Такой сильный человек и так страдает. Он, должно быть, услышав легкий шум ее шагов, оглянулся. У Лайэл дыхание перехватило. Да что это с ним? Он же на себя не похож! За что же такие пытки? Подбежать бы, прижать его голову к своей груди… Лайэл тихонько подошла поближе и присела на стул.
– Что с тобой? – прошептала она. – Что случилось?
Сначала она подумала, что ответа от него и на этот раз не дождаться. Но не уходила, продолжала тихо сидеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50