– Да… побаливает. – (Ее охватил стыд, лицо залила краска.) – Но не вини себя. На то было много причин…– Я глубоко сожалею, – извинилась она.– Это означает, что ты намерена прекратить боевые действия на период медового месяца?– Здесь необходимо обоюдное решение.– Буду счастлив установить перемирие. – Синие глаза пытливо заглянули в зеленые. – Ну что, мир?Она понимала: перемирие совершенно необходимо.– Мир, – согласилась она в надежде, что ей еще представится возможность перейти в наступление. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Ник легонько коснулся ее губ, сказав при этом:– Это поцелуй примирения… Не вставай, пока я не протоплю помещение.Он раздвинул шторы – день был прекрасный – и занялся камином. Когда в нем снова затеплился огонь, Ник подошел к окну.В лучах яркого солнца его нагая фигура казалась бронзовой.Рейн поймала себя на том, что любуется телом Ника. Классическая красота его форм завораживала, у нее мгновенно пересохло горло, в чреслах возникло непонятное напряжение.Когда он обернулся и улыбнулся, она заметила:– Хорошо, что у нас нет соседей. Ник хихикнул.– Поблизости нет. Но на той стороне озера живет очень милая пара: Курт и Лизбет Дуди. Если они узнают, что мы здесь, то непременно приплывут сюда, чтобы познакомиться… Или мы сами можем навестить их после завтрака. Не против?Она пожала плечами:– Если тебе так хочется…Заметив, что она произнесла это без особого энтузиазма, он сказал:– Но это совсем не обязательно, я просто предложил… Есть какие-нибудь пожелания относительно сегодняшнего дня? Может, просто прогуляемся? На каноэ? – Она лениво потянулась, а Ник добавил: – Если, конечно, тебе не хочется провести день в постели…– Нет-нет, прогулка на каноэ – это то, что надо!– Что ж, пожалуй…Ник взял одежду и направился в ванную. Затем Рейн тоже приняла душ, и они уселись перед камином и стали с жадностью поглощать консервированные сосиски, бобы, ломтики ароматного черного хлеба. Завершили трапезу горячим кофе и холодным яблочным пирогом.– Ну, теперь ты готова к обещанной прогулке?Не уверена, что вообще могу сдвинуться с места.– Пойдем, ленивица, – он помог ей подняться. – Я попытаюсь выбрать маршрут, где поменьше грязи, но все равно нужно надеть резиновые сапожки, они здесь имеются.Следуя совету Ника, она натянула резиновые сапожки, теплую фуфайку, подпоясалась оранжевым поясом и нахлобучила на голову такую же ярко-оранжевую шапочку.– Ну, вот это другое дело.Прогулка вдоль озера доставила им истинное наслаждение. Погода после вчерашнего ненастья радовала ярким солнцем и отсутствием ветра.Остановившись, Ник обнял Рейн за талию и, привлекая к себе, указал другой рукой на противоположный берег озера:– Вон там, видишь?..Из трубы приземистого домика, едва различимого вдали, курился голубоватый дымок. Она кивнула.– Это домик четы Дуди.Скорее из учтивости Рейн поинтересовалась:– Они живут здесь постоянно? – А про себя подумала: «Неужели такое возможно?..»– Да. Уже несколько лет. Курт – писатель, а Лизбет держит лошадей. Иногда я принимаю их предложение прокатиться… Ты умеешь ездить верхом?– Ну, я не очень хорошая наездница. Время от времени мы с Марго предпринимаем верховые вылазки, но это несерьезно.– Завтра, если погода будет хорошей, мы можем проехаться до озера Саскис – там есть бобровая запруда. Вдруг посчастливится увидеть его обитателей…– О, мне бы очень хотелось!– Тогда после завтрака я съезжу к Дуди и возьму пару лошадей. – Он слегка наклонился вперед, его прохладная щека коснулась ее щеки. – И если тебе нравится идея, мы устроим пикник прямо в седлах.– Это будет прекрасно!Рейн удивлялась: как Нику удается воздействовать на нее с такой силой? Он подчинил ее с небывалой легкостью – словно паук попавшую в паутину муху… Хотя сравнение нелепое…Стоило ей задуматься, как она споткнулась о корягу – Ник вовремя подхватил ее, предупреждая падение.Они остановились, перевели дыхание, она осмотрелась. На иголках сосновых и еловых лап дрожали бриллиантовые капельки влаги. Голубое небо отражалось на гладкой поверхности озера.– Как тут красиво! – воскликнула Рейн.– Да, пейзаж потрясающий! Финн и я плавали здесь, когда были еще мальчишками…– Финн… – эхом повторила она, – какое необычное имя…– Да он и сам необычный человек. Умница, талантище… Ему под силу любое дело. Финн говорит на нескольких языках, превосходно играет на фортепьяно, опытный врач. Но вот, оставив все это, он вошел в мой бизнес. Его семья принадлежит к первым переселенцам из Швеции, обосновавшимся в штате Мэн, а затем в Бостоне.– Насколько я понимаю, вы росли вместе?– Мы по-прежнему как братья. Андерсоны, помимо того что наши соседи, всегда оставались добрыми друзьями, и мы всегда вместе проводили каникулы. В те далекие дни они снимали развалюху неподалеку отсюда. Но Финн обычно жил у нас. И моя мать разрешала нам спать на веранде, даже невзирая на то, что в округе было полно медведей.Внезапно Рейн поймала себя на мысли, что ей приятно слушать его воспоминания. Узнавая больше о Нике, она начинала лучше понимать его характер, в ней пробуждалась симпатия к нему.– Она позволяла нам самим готовить на костре, – продолжал Ник. – Мы поджаривали сардельки, варили бобовую кашу… Когда умерла моя мать, Инга Андерсон взяла меня под свое крыло…– И сколько тебе тогда было?– Одиннадцать. Сложный, смутный возраст. Но Инга, кажется, понимала, что я чувствую. Она окружила меня вниманием, заботой и такой же любовью, какую дарила своим детям.– Сейчас эта женщина жива? – поинтересовалась Рейн.Ник помрачнел.– Она и ее муж Нильс погибли во время дорожной катастрофы полгода назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37