– А зачем вам-то это нужно?
– Как ты не понимаешь! Новым лицом «Белинды» должна стать успешная современная женщина, которой не чужды и женские радости. Любовь, дети, семья.
– Если вы хотите, чтобы я завела ребенка, забудьте об этом. Я не сделаю этого ради контракта с косметической компанией. – Джемайма говорила твердо и уверенно.
– Вот! Именно такой тон мне и нужен.
– Сдаюсь, – подняла руки Джемайма.
– Послушай. Ты мой личный выбор. Мне нравится, как ты себя преподносишь. Ты общаешься не только со звездами и знаменитостями. Не беспокоишься о макияже, когда смеешься. Не боишься выражать свое мнение. И мне это нравится.
– Спасибо.
– Сильвио считает, что ты недостаточно гламурна.
Придурок, подумала Джемайма. Ей он говорил совсем другое…
– Неужели? – только и спросила она.
– Но я сказала, что это неважно. Сейчас двадцать первый век. Время перемен. И я решила, что ты – женщина двадцать первого века. Уверенная в себе рыжеволосая красавица, которую не беспокоит размер собственной задницы. Девушка, у которой есть жизнь. И будущее.
– Спасибо, – снова поблагодарила Джемайма.
– Ты такая и была. Но что же случилось? Куда делась та чудесная девушка, твердо стоящая на ногах?
Официант принес кофе и минеральную воду. Вновь появился Сильвио.
– Когда тот глупый менеджер начал превращать тебя в профессиональную тусовщицу, я велела Сильвио освободить тебя от его опеки. Да, Сильвио?
– Да, Мадам.
– Но потом ты сама уволила его. И я подумала: отлично! У девочки хорошая интуиция. Мы снова на коне.
– Я не увольняла Бэзила.
– Только теперь ты вообще не выходишь, – проигнорировала ее замечание Мадам.
– Я не увольняла Бэзила! – Джемайму начала бить дрожь.
Чтобы скрыть это, она взяла сумку, делая вид, что роется в ней.
– А я слышала совсем другое.
– Мы расстались по обоюдному согласию.
Мадам состроила скептическую мину.
– Так и было.
Когда Джемайма пригрозила рассказать обо всем, что Бэзил вытворял: давал таблетки, чтобы она похудела, отрывал от семьи, чтобы она сосредоточилась на работе, – то он, он был счастлив разорвать с ней контракт. Только сейчас у него возникли другие идеи и…
У мадам Белинды снова переменилось настроение.
– Это не важно. Важно, что у тебя нет личной жизни. Ты ни с кем не встречаешься. Никуда не выходишь, если не предписано контрактом.
– Я работаю. У меня нет времени на личную жизнь.
– Так найди время. Стань снова той девочкой. Не встречайся с дизайнером, если не хочешь. Но найди себе кого-нибудь!
– Я…
– Я отменила твою поездку в Нью-Йорк. Отдохни. Встречайся с парнями, как другие девушки. Я хочу, чтобы ты жила обычной жизнью. И хочу видеть в прессе доказательства этому.
Мадам встала, давая понять, что разговор окончен.
Джемайма перестала дрожать.
– Или?..
– Или я буду вынуждена тебя уволить.
– Мне все равно. – Джемайма поднялась с дивана. – Я сказала, что ухожу.
Она вышла прежде, чем кто-нибудь смог ответить.
Девушка села в такси и позвонила в агентство.
– Я только что расторгла контракт с «Белиндой», – коротко сказала она и отключилась.
А потом сделала то, на что весь день не хватало времени. Проверила текстовые сообщения.
Пальцы дрожали, когда она нажимала кнопки. Бэзил перестал оставлять голосовые сообщения, но посылал много эсэмэсок. Чаще всего Джемайма удаляла их, не читая. Но сегодня она открыла текстовые сообщения, посчитав, что они могут быть из ее автомобильного сервиса.
Сообразив, что это не так, девушка тут же удалила их. Но недостаточно быстро. Последнее сообщение содержало то же, что и всегда. И пусть слова изменились, но тема осталась прежней:
«Ты моя».
ГЛАВА ВТОРАЯ
В квартире было темно и тихо. Джемайма бросила на столик сумку и закрыла за собой дверь.
– Пеппер? – позвала она без особой надежды.
Ответа не последовало. Иззи в Норвегии с любимым. Но Джемайма все же надеялась, что хотя бы Пеппер будет дома.
Девушка включила свет и прошла в кухню. Это было сердце их квартиры. Здесь, за этим столом, они обычно встречались, смеялись, спорили и строили планы. Сейчас стол был как-то неестественно чист. На холодильнике ни одной записки. Все блестело чистотой. Кажется, последней здесь побывала уборщица.
Джемайма включила радио и открыла холодильник. Много воды. Пара бутылок вина. Немного уже заветренного сыра. Не похоже, чтобы Пеппер появлялась здесь в последнее время.
– Со своим Стивеном в Оксфорде, – заключила Джемайма вслух.
Как и Иззи с Домиником.
– А я должна встречаться с этим Френсисом Хэл-Смитом! Хватать его руки при виде папарацци.
Девушка поставила варить кофе и отломила кусочек сыра. Обычно сестра готовила ей еду, когда она поздно возвращалась домой.
– Привет, Джей-Джей. Как Париж? Как сама? – обратилась она к пустому стулу от имени сестры.
– О, там все куда-то спешат. А мой экс-менеджер не оставляет меня в покое. Очевидно, он решил делать карьеру преследователя. Двадцать четыре часа семь дней в неделю он достает меня! – ответила за себя Джемайма и, присев на стул, закрыла лицо руками.
Зазвонил телефон, но она не обратила на звонок никакого внимания. Джемайма ни разу не плакала с тех пор, как Бэзил развернул свою кампанию. Сработал автоответчик. Веселый голос Иззи говорил:
«Сейчас мы не можем ответить на звонок, оставьте свое сообщение после сигнала, и, если оно нам понравится, мы вам перезвоним».
Джемайма улыбнулась сквозь слезы. Когда-то они хохотали, записывая этот ответ. Они тогда пили белое вино и кидали кубики льда, как кости, чтобы решить, кто будет записывать сообщение. Иззи была одета только в рубашку.
А теперь вот у Иззи есть Доминик, а у Пеппер – Стивен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33