Не было никаких разумных причин чувствовать влечение к ней. Что угодно, только не это! Ему слишком часто встречались такие, как она, чтобы понять, что движет ими в жизни. Им нужны богатые мужья для удовлетворения своих экстравагантных вкусов. Если иногда он и задумывался, не отличается ли Мелоди от себе подобных своими жизненными устремлениями, то все новое, что он открывал в ней, говорило ему об обратном. Эта леди не привыкла удовлетворяться второсортным.
Вернувшись в свой отель «Пламроуз», Джеймс поднялся в номер, просмотрел почту, затем бросился на гигантских размеров кровать и угрюмо уставился в потолок, расписанный художниками. Его бесило, что краснощеких херувимов в его голове вытеснял все время иной образ. Не надо было никаких усилий, чтобы представить себе ее, лежащую рядом на кровати с распущенными волосами, которые свешиваются ей на лоб; ее глаза зовут его, как ночные огни; ее розовые губы манят соблазном.
Короче говоря, он тешился идеей заманить Мелоди в свой номер на чашку чая попозже вечером. Его намерение было очевидным – заниматься с нею любовью снова и снова. Но он знал, что это было бы ошибкой.
Джеймс не любил делать ошибки. Он находил, что слишком трудно в них потом признаться.
На следующее утро в Кошачьем ряду все было тихо, и Мелоди решила по-новому аранжировать свою витрину. Наверное, подойдут сплетенные из кружев сердца викторианских времен, учитывая, что до Валентинова дня осталось менее двух недель. Если даже сама Мелоди не испытывала особого энтузиазма с приближением праздника, это не означало, что остальной мир намерен игнорировать предстоящую знаменательную дату.
Мелоди трудилась в витрине, раскладывая высушенные букеты цветов по подолу свадебного платья конца девятнадцатого века, когда в толстое стекло уперлась голова Хлои. Затем коллега заглянула в дверь.
– К тебе посетители, – предупредила Хлоя ядовито. – Не думаю, что тебе их надо представлять. Ты знаешь, кто они.
Вслед за Хлоей заглянул и Роджер.
– Отделайся от них, детка. Они – не очень хорошее украшение к твоей витрине.
Четверо или пятеро мужчин беспокойно переминались с ноги на ногу в нескольких ярдах от Мелоди. Они стояли, засунув руки в карманы своих пальто с чужого плеча и, казалось, спорили, стоит ли подходить ближе.
– Это… – начала Мелоди.
– Нежелательные, – закончил за нее Роджер. – На твоем месте я не пускал бы их в магазин. Они похожи на воришек.
– Я бы сказала скорее, что они отчаявшиеся и голодные, – пробормотала Мелоди, надевая туфли, и поспешила им навстречу.
– Мы пришли к вам не безобразить, – заговорил, как бы оправдываясь, один из пришедших. – Мы просто хотели узнать, как дела у Сета Логана. Мы знаем, что вы все время бываете у него.
– Ему намного лучше, – Мелоди было приятно сообщить им об этом.
Пришельцы выглядели обрадованными непривычной для них доброй вестью.
– А мы уж думали, что ему не выйти из больницы живым, – сказал другой. – Сет не из тех, кто стал бы валяться в постели, если это хоть немного зависит от него.
Мелоди улыбнулась:
– Пока его мнением особенно не интересовались, и у него не было выбора, но думаю, долго так не продлится.
– Наши ребята… – заговоривший первым запнулся в неуверенности. – Ну, мы подумали, может, мы бы сделали что-нибудь для него? Мы небогаты, но мы с ним старые друзья и хотели ему помочь, как можем.
– Думаю, он обрадуется, если к нему придет больше посетителей. Ему это поможет скоротать время, и я уверена, он обрадуется возможности повидаться с вами.
Как раз в этот момент к ним приблизились человек лет сорока и девушка. Лицо мужчины показалось Мелоди знакомым.
– Мы от местной телевизионной станции, мисс Верс, – представилась девушка, передав ей свою визитную карточку. – Мы хотели узнать, не согласитесь ли вы дать интервью в программе «Улицы города» в следующий вторник. Как вы, вероятно, знаете, это еженедельная программа. – Мы занимаемся проблемами, представляющими общественный интерес в Порт-Армстронге, а ваше имя в последнее время появляется часто в новостях.
– Мы хотели бы сделать целую передачу о вашей идее насчет создания общественного центра в районе доков, – объяснил мужчина, которого теперь Мелоди узнала: он был ведущим программы «Улицы города». – Добейтесь, чтобы зрители лучше представляли себе вашу цель, если вы понимаете, что я имею в виду. Между прочим, меня зовут Дон Хеллерман.
Мелоди успела заметить только одно: друзья Сета испарились, как туман в июле, стоило лишь всплыть вопросу об общественном центре, а вместо них появились Хлоя, Роджер, Ариадна и Эмиль. Джастин и Чанковские, хотя были заинтересованы не меньше остальных, держались на некотором расстоянии.
– Я знаю, кто вы, – сказала Мелоди телевизионщику. – Но я не уверена, что представляю себе, как вы понимаете слово «цель». Говорите ли вы о самой идее или о людях, которых она касается?
– Мисс Верс, – принялся мягко растолковывать Дон Хеллерман, – вы можете располагать нашей программой для такой постановки вопроса, которая, как вы считаете, полнее всего отвечает интересам жителей города. Я никогда не пытаюсь заранее регламентировать выступление гостей.
Вспомнив, как вели себя ее коллеги в предыдущий раз, когда она говорила с прессой от их лица, Мелоди обратилась к ним:
– Я думаю, здесь каждый из нас должен сказать свое слово. Как вы считаете?
– Это – ваше дитя, – поспешил высказаться Роджер и отошел дальше. – И всегда это было ваше дитя, с самого начала. Поступайте с ним, как вам угодно.
– В пределах разумного, – вмешалась Хлоя, не готовая так легко предоставить Мелоди свободу рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57