Как же, дождешься…
Повисла довольно продолжительная пауза. Наконец Мэйбл смущенно спросила:
— Как ты поживаешь?
Он не проронил ни слова, так и буравил ее взглядом, пока она не подняла голову и не заглянула ему в лицо. И только тогда проговорил тихим, жестким голосом:
— Мы с тобой не старые друзья, Мэйбл. Так что не стоит терять время на церемонии. — Он прошел мимо нее по коридору и остановился у стола, за которым сидела помощница. — Вызови меня, когда следователь закончит допрос, — устало попросил он. — Я подъеду и впишу, что от меня требуется, в протокол. Договорились?
Он видел, что помощник дежурного собирается что-то возразить. Протоколы нужны были ей сразу после допроса, а вызывать полицейских по рации — значит, потерять кучу времени. Но она всегда относилась к Гарду по-дружески. Он редко просил об одолжении, и женщина не сказала ни слова. Не забыть бы потом, когда никто не будет стоять над душой, поблагодарить ее, подумал лейтенант.
Свежий ночной ветерок остудил лицо. Гард подошел к служебной машине, остановился и глубоко вздохнул, выдыхая из легких затхлый воздух помещения. Не так-то легко будет выкинуть Мэйбл из головы, подумал он, забираясь в машину и пристегиваясь. В течение долгих месяцев, после того как он уехал из Стампы, она снилась ему каждую ночь. На улице он провожал взглядом каждую стройную молодую девушку с длинными светлыми волосами, понимая, что это не может быть Мэйбл, и все же в глубине души надеясь… Но всегда его постигало разочарование.
Разочарование вообще ассоциировалось у него с этой женщиной. Ничто в их отношениях не удовлетворяло Гарда — ни время, ни место встреч. Ему всегда хотелось большего. Чтобы в ее доме он был желанным гостем, как те ребята, с которыми она встречалась до него. Чтобы она наконец-то представила его своим друзьям. Чтобы они проводили вместе не несколько вечеров в неделю, и те-то она едва выкраивала для него, а гораздо больше. Обычно они назначали свидание где-нибудь в городе — Мэйбл, видите ли, не хотела, чтобы родители узнали об их отношениях. И бродили там, где она не опасалась наткнуться на своих друзей-приятелей, а то, не дай Бог, пришлось бы знакомить его с ними. Во время их встреч Гарда никогда не покидало ощущение, что его водят за нос, и все же он был безгранично благодарен ей даже за то, что она уделяет ему хоть какое-то время…
Бизон громко тявкнул — обрати, мол, на меня внимание, — вернув, Гарда в сегодняшний день. Выть пес перестал, как только увидел, что хозяин идет к машине. Сидел с видом невинного младенца. Похоже, надеялся всю вину за шум-гам переложить на Берту, бельгийскую овчарку, сидевшую в соседнем джипе.
— Ты ведь уже большой мальчик, Бизон, чтобы так себя вести, — заметил лейтенант, заводя машину. — Осточертело тебя защищать!
Собака растянулась на заднем сиденье и радостно гавкнула.
Гард взглянул на нее, раздраженно покачал головой и вывел машину со стоянки.
— Давай-ка работать, приятель.
Звучит неплохо, подумал полицейский. Работать — значит быть занятым. Отвлечься от ненужных мыслей. Может, тогда он забудет о том, что встретил первую любовь. Отгонит от себя воспоминания, лавиной нахлынувшие на него. Забыть бы и ту боль, которую она ему причинила.
Может, и удастся…
Но, скорее всего нет.
Следователь дописала последнее слово и отложила ручку.
— Ну вот, миссис Роллинс. Можете забрать Алана домой.
Мэйбл встала, взяла жакет — он висел на спинке стула — и аккуратно перебросила через руку. Секунду, поколебавшись, спросила:
— А могу я поговорить с полицейским, который… который привез Алана?
Она не смогла заставить себя сказать «арестовал», хотя именно это слово стучало в висках последние два часа — с той самой минуты, когда звонок помощника дежурного пробудил ее от крепкого сна. Бог мой, ее сын арестован! Когда впервые арестовали Реджи, ей казалось, что большего кошмара она никогда не испытывала, но сегодня поняла, что может быть в десять раз хуже. По крайней мере, муж ее был человеком взрослым, полностью осознающим, к каким последствиям может привести его поступок. И совершал-то он его по собственной воле. А ведь Алан еще ребенок, ее мальчик, ее малыш, которому и без того нелегко приходилось в последние несколько лет.
И вот, будто проблем сына ей недостаточно, судьба уготовила еще один неприятный сюрприз — она встречает Гарда и узнает, что именно он арестовал ее сына… За что ей все это, с горечью подумала женщина. Когда она решила вернуться с Аланом в Стампу, в глубине души надеялась, что никогда больше не увидит когда-то близкого ей человека. Да она не смогла бы смотреть ему в глаза после всего того, что натворила! Не нашла бы слов, чтобы объяснить, почему так резко и так малодушно порвала с ним.
Но точно так же, как много лет назад она предала Гарда, сердце предало сейчас ее. Вернулась домой, и на нее нахлынули старые воспоминания, самые дорогие из которых хотелось забыть, чтобы они, не дай Бог, никак не помешали ее счастливому браку. Ведь именно здесь, в Стампе, она впервые узнала, что такое любовь. Здесь когда-то была счастлива. По приезде выдержала недолго — всего лишь неделю, а потом притащила домой городской телефонный справочник и открыла его на букве «Б». Хотя Брустеров в нем было предостаточно, Гарда среди них не оказалось, а как зовут родителей и где они живут, она никогда не интересовалась. Так и не узнала ничего, вплоть до сегодняшнего дня…
— Ну разумеется, — раздался голос следователя, отвлекая Мэйбл от невеселых мыслей. — Он должен быть где-то в участке, но если уже уехал по маршруту, помощник дежурного может вызвать его по рации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77